Стрекот кузнечика: встреча с ночным миром | страница 50
И всё повторялось сначала, хотя сухпаёк в виде нескольких пакетов с донорской кровью лежал в холодильнике. Неприкосновенный запас на непредвиденный случай позволял Евгению сохранять уверенность и сдержанность, но сейчас вампир продолжал пить кровь, пока Григорий не ослаб настолько, что не смог устоять на ногах, больше тот не сопротивлялся. Отбросив Иннокентия, которого всё ещё стискивал за горло, Евгений как куклу подхватил Григория и, спрыгнув с крыши, запихал того в багажник. Затем вернулся за не успевшим прийти в себя Иннокентием.
– Не надо, пощади, – взмолился Иннокентий, но Евгений, не обращая внимания на мольбы, небрежно схватил его и также впихнул в машину, на заднее сиденье.
Вернувшись домой, Евгений запер обоих в подвале. На следующую ночь он вновь повторил экзекуцию, его клыки впились в шею сначала одного, потом другого его недруга. Те тряслись от страха, плакали, просили пощады и молили о прощении, но Евгений был неумолим, обида и злоба всё ещё кипели в нём. На третью ночь пришёл Макс.
– Что-то ты не заходишь ко мне, – попенял он Евгению, – я наскучил тебе?
– Нет, Исходный, – с почтением ответил Евгений, с благоговением глядя в глаза. Он обожал Макса, ему нравились его уроки. Он восхищался его силой и мудростью и жаждал его внимания и одобрения. Ещё Евгений чувствовал потребность в общении с Андреем, своим создателем, но при встрече с Максом даже думать об этом не смел.
– Я всегда рад служить вам, Исходный.
– Я благодарен тебе за помощь, Евгений. А кто это скулит у тебя? Ты завёл собаку?
Евгений проводил до подвала Макса, и когда открыл дверь, оттуда показались два заплаканных лица. Иннокентий и Григорий сидели в углу и при виде сердитого Евгения вжались в стену, стараясь сделаться незаметными. Евгений схватил их, как щенят, за шкирку, поочерёдно бросил обоих к ногам Макса. Они в ужасе смотрели то на одного, то на другого вампира, ожидая решения своей судьбы и моля о пощаде.
– Прости меня, я больше так не буду, прости, – скулил Иннокентий.
– Не надо больше, смилуйся, я буду служить тебе, только не убивай меня, пожалуйста, – умолял Григорий.
Макс серьёзно посмотрел на Евгения, догадавшись, что тот наказывает их за прошлые детские обиды, мысленно произнёс:
– Милосердие – право сильного. И сильный карает, а не мстит.
– Я буду карать, они заслужили это, – ответил Евгений также мысленно.
– Заслужили смерть? За пару синяков и ссадин? – с укоризной посмотрел Макс.
Их мысленный разговор приговорённые не слышали.