Остальные трупы мы перевезли на следующую ночь. Рой быстро восстановил свою популяцию. Но вот видеть, как он это делает было не очень приятно. Когда мы зашли в зал, самка лежала на животе и сзади из нее, одно за другим, с небольшим интервалом, вылетали яйца. Яйца тут же ловили мелкие твари и несли в угол, где дико воняла полупереваренная субстанция из остатков трупов, что мы притащили ранее. Там пушистики своими телами облепляли яйца и оставались в таком положении какое-то время.
Сколько времени они так вылуплялись, мы не знаем, но вот те яйца, что были принесены раньше, трескались и раскалывались. Затем наружу вываливалось огромное количество личинок, которые тут же заползали в ту субстанцию и копошились в ней. Напоминало это все зрелище опарышей, которые со временем должны были превратиться в мух. В той же куче ползали и уже подросшие, но все еще лысые шестилапые существа. В общем, отвратительное зрелище. Но виду мы, все же, не подали. Вдруг еще обидим Рой, и наши тренировки на этом закончатся. Он же не виноват, что так мерзко размножается.
– Я восстановиться и готов тренировать вас. Делать я буду это вот здесь, – услышал я мысли в своей голове, и перед нами из тел мелких зубастиков собралась часть карты этого уровня, в которой был указан еще один зал.
– Вам нужно бежать отсюда, – продолжил Рой, и в месте, откуда нам нужно было начинать тренировку, подпрыгнул один из пушистиков. – Вот сюда, – подпрыгнул другой пушистик. – И назад. Много бегать туда-сюда. Жечь нельзя. Только резать.
– Мы поняли, – ответил Лихт и мы направились к указанному Роем месту.
Оказавшись на месте, я попытался воззвать к своей ярости. И у меня это получилась. Она была какая-то странная, не похожая ни на что другое, испытанное мной до прошлого отступления из тоннелей Роя. Какая-то первобытная или лучше сказать изначальная. Она не застилала мне глаза и оставляла мысли ясными, но в то же время все мое тело клокотало и жаждало боя и крови, смерти и ужаса в глазах моих врагов. Я опустил веки, глубоко вздохнул носом и приготовился. Когда я снова открыл их, то взглянул на брата. Оказывается, он делал то же самое, что и я, и наши взгляды, полные неудержимой ярости, встретились. Мы улыбнулись друг другу, но улыбки больше напоминали звериные оскалы. Не сговариваясь, мы кинулись к рою, который уже был готов и ждал нас…
В течение круга, мы с Лихтом бегали туда-сюда. Без остановок, еды и питья. Лишь с небольшим отдыхом на пару ридок. К концу следующего круга мы абсолютно выбились из сил, но достигли-таки предела своей выносливости.
