– И что сделала ты? – не сдержался Эрик, погружённый в рассказ пациентки.
Пустой взгляд девушки скользнул по встревоженному лицу доктора. Внутри Эрика что-то ёкнуло. Вокруг всё замолкло, и загудела тишина, наполняя страхом всё нутро.
– И я… ушла, – просто ответила она. – Разве ты не видишь, что меня здесь нет? – произнесла она негромко, но с вызовом. – Смотришь прямо насквозь…
Раздался раскатистый смех, неприятным звоном отразившийся ото всех стен в кабинете, и ещё долго затихал эхом, как будто два человека сидели в огромном каменном зале, а не в маленьком кабинете кирпичной многоэтажки.
Лицо Эрика перекосила нервная усмешка. Перед глазами поплыли очертания окружающего пространства. Он зажмурился, поддался усталости и непониманию, издал короткий нервный смешок и, открыв глаза, быстро произнёс:
– Постой, нам надо здесь остановиться, – но тут же замолчал и замер.
Стул, стоявший перед ним, был пуст. В замешательстве Эрик огляделся по сторонам и встал с кресла. Сердце болезненно трепетало в грудине, и тупая боль отдавала куда-то в затылок, вызывая лёгкую тошноту. Никого не было и в кабинете. Он заметался по комнате: от окна к двери, вдруг ощутив прилив необъяснимой паники и вдруг… проснулся. От начала сессии прошло уже пятнадцать минут. Никто так и не пришёл.
