Он приподнял голову из воды в безопасном месте – в камышах на дальнем конце озера. Никого не было. Он отошел-отплыл от камышей, выбрался и юркнул в лес. Однажды монстру нравилось представлять себя маленьким зверьком, он верил, что тогда его никто не сможет увидеть. Тогда они с братом жили в небольшом доме в горах. С ними был еще кто-то? Кажется, был, была – добрая девушка. Монстр задумался, которая из них была тогда. Он помнил дом в горах, очень теплый, значит, с ними была добрая девушка из домика. Хорошо. Она ему нравилась. Тогда он воображал себя тонкой змейкой, которая исчезает из виду так быстро, что непонятно, она правда была или только показалась. Брат поддавался, но монстр думал, что он всерьез не может его разглядеть, если он был змеей. И девушка тоже – монстр думал, что и она всерьез. Но они только притворялись, потому что в конце, когда пришли злые люди, и он попытался спрятаться в ущелье, они его увидели. Домик тогда горел горячо, ярко. Монстр испугался, что это домик с книгами сгорел, и зря он теперь старается найти свой запах. Но это был другой домик.
Что случилось с девушкой тогда? Она смогла сбежать, это ясно, откуда иначе ей взяться в этом домике, но почему она не нашла их с братом? Брат был добрый, хороший. Он иногда ругал монстра, но это потому, что заботился о нем, не хотел, чтобы его нашли злые люди. Монстр шел между деревьев, старался не отвлекаться на зайцев – брат называл их белками, глупый. Он шел к запаху, шел внимательно – погнался за зайцами только немного раз. Хотелось петь, такой он был молодец, но запах уже стал сильнее, и он боялся, что девушка его услышит. Правильно было предупреждать о своем приходе заранее, но это касалось других, а он не был другим. Монстру стало грустно. Запах был совсем сильным. Еще немного, еще – и вот он вышел к домикам, и памятникам, и крестам.
Монстр прислушался – где-то не очень далеко было много людей. Он испугался: и их, и того, что ему придется уйти, не выйдет посмотреть на добрую девушку. Но люди ведь были далеко, а добрая девушка была такая хорошая. Он вспомнил, как они гуляли в горах, там тоже было озеро, и девушка все время читала ему вслух и иногда восклицала слова не из книжки о том, как это все иронично. Монстр знал иронично – это когда брат приподнимал бровь и таинственно улыбался, но хорошей улыбкой. Монстр знал иронично, но не понимал, что оно должно делать. Добрая девушка иногда тоже приподнимала брови и улыбалась секретной улыбкой – она не нравилась монстру, но он терпел, потому что ему очень нравилась девушка. Он немного заблудился, пока искал нужный домик, все они выглядели почти одинаково, ему приходилось заглядывать в каждый, а еще убеждаться, что он не приближается к людям вдалеке. Он нашел нужный, когда снова пошел снег. Отругал себя, потому что сглупил, нужно было искать домик, от которого исходит тепло – нужно было запомнить это, чтобы потом было проще искать, но монстр не был уверен, что сумеет. Девушка была в домике, это было хорошо. Она писала в тетрадке, иногда вставала размяться, бормотала вслух непонятные слова. Монстру нравилось смотреть на нее. Он был почти уверен, что, если он подойдет к двери, зайдет внутрь, девушка узнает его, они снова станут друзьями, но он боялся, что, может, после пожара у нее стало плохо с памятью – как у него или даже хуже, значит, нельзя было заходить неожиданно. Он вспомнил, как добрая девушка терпеливо объясняла ему что-то, когда они были в старой квартире, в той, где ему сначала приходилось прятаться в тесном шкафу, когда она приходила, а потом она все равно его нашла – он не помнил, что именно она объясняла, но помнил, как его смешило, что потом она так же терпеливо объясняла брату про базовые потребности.
