Пробуждение было резким. Я сразу сел и открыл глаза. В комнате с высокими потолками и прохладным воздухом, стены из камня пропускали слабый свет. Сквозь них пробивался рассвет. Дверь из комнаты была наполовину открыта, и влажный морской воздух заполнял мои легкие. «Легкие?.. У меня есть легкие?» – поразился я, не зная почему. Спрыгнув со своего ложа на пол, я перевел взгляд на то, где спал. Похоже на медицинскую кровать, такую же, как в реанимации, только провода и трубки ко мне присоединены не были. «Я в больнице?» Я осмотрелся. Не очень-то похоже на больницу, как и на жилой дом. «Лаборатория?» На эту мысль меня навели заполонившие столы микроскопы, пробирки, колбы и всякая подобная утварь, которую я видел по телевизору. «Я смотрел телевизор? Бред». Мне казалось, что у меня раздвоение личности. С одной стороны, я помнил все мелочи человеческой жизни, с другой – это было мне чуждо, я не был человеком и помнил это. Кто-то другой жил этой жизнью, а не я. «Я? Кто я?» – на этот вопрос у меня пока не было ответа, но это меня не испугало. Я был спокоен. Ко мне пришло понимание, что знание обо мне где-то внутри. И я все вспомню, не стоит торопиться.
Я прошелся по комнате. Гулкая вибрация, идущая от пола, привлекла мое внимание. Пол состоял из каменных плит, а обут я был престранно: в высоких сапогах, какие носят… кто? … мушкетеры? Какая нелепость! Мне сделалось весело. Смех вырвался из моего горла. Звук моего веселья удивил меня. Это не должно было так звучать. Я выкрикнул:
– Есть кто-нибудь? – эхо вернуло мой вопрос.
Мне захотелось выйти из помещения. За дверью простирался освещенный широкий коридор. Свет сочился сверху, и я поднял голову. Выпуклый витражный купол, переплетенный множеством прозрачных камней, светлых пастельных тонов, завис надо мной. Мне понравилось. Впереди я заметил большую массивную дверь и направился туда, посчитав ее выходом. Я не ошибся. Незапертая дверь без усилий открылась внутрь.
Мой первый рассвет сразил меня. Моя жизнь начиналась заново. Я это знал. Пелена упала с моего разума, и знания о моей новой жизни во всей полноте влились в меня. Я понял, что я один, я в безопасности. Мне было хорошо, я был почти счастлив. Я был один, но не одинок. Я кого-то сильно любил, и меня тоже любили. Но мне предстоит жить здесь и что-то меня немного тревожило. Почти ничего я не мог вспомнить из своего прошлого. Но странно, не это обеспокоило меня. Незавершенное дело. Я что-то должен сделать здесь… Что? Через секунду понимание озарило меня:
