Пока выбирали квартиру, небо над Москвой постепенно очистилось от утренней серости и в тот момент, когда они вышли на балкон седьмого этажа, вдруг вспыхнуло режущей глаз ослепительной синевой. Следом вспыхнули снег, река, набережная, оранжевый "Икарус", катящий по набережной, и поезд метро, бирюзовой змейкой переползающий мост.
Машка тогда обернулась к Крылову:
– Самая качественная квартирка, кстати. Из всех нижеперечисленных. Только смеситель в ванной поменять – и въезжай хоть завтра…
– Решено, Шишкин. Берём.
Прорабша вздохнула:
– Какие вы счастливые, деточки! Молодые – а уже квартира отдельная. А я вот с семьёй до сих пор в общежитии маюсь, на пятнадцати метрах…
И, словно уловив крыловские мысли, добавила:
– Вы здесь побудьте одни, если хотите. Оглядитесь, прикиньте, куда мебель ставить. А ключ мне потом в вагончик занесите, на обратном пути. Ладно, ребятки?
Вечером Крылов позвонил на Шаболовку. Трубку взяла мать и, едва расслышав его голос, вдруг затараторила возбуждённо:
– Ой, Алёша! Как же хорошо, что ты объявился! А то мы с Пашей уже к тебе ехать собирались…Ты представляешь, звонила инспектор из исполкома и сказала, что им из спецфонда какую-то исключительную квартиру выделили: сто метров общая, потолки три с половиной, два санузла, лоджия на обе комнаты…
– И что?
– И она хочет предложить её нам, нам! Представляешь?! И чтобы завтра уже всё оформить…
– Отлично. Рад за вас.
– Так нам её совместно предлагают, понимаешь? Сов-мест-но!
– Что значит – совместно?!
– Ну, так, чтобы вместо двух обычных квартир мы получили одну, но очень хорошую…
– А вы на Кантемировке были?
– Были.
– И чего?
В таксофонной трубке раздался характерный писк, предупреждающий, что разговор вот-вот прервётся.
– Мам, ты меня слышишь?
– Да-да, Алёша!
– У меня десять секунд всего. Ты передай, пожалуйста, инспектору, что я квартиру уже выбрал и ничего менять не…
– Ты должен завтра быть, слышишь?! Обязательно! Ты понял, Алёша? Завтра в девять, у Семёновой! И паспорт, паспорт не забудь!..
Вернувшись в Лодку, Крылов собрался было рассказать про странный разговор Машке, но, подумав, решил смолчать. Поскольку – да о чём рассказывать-то, ёлки? Ведь и так ясно, что – бред и чушь собачья, в которые вдаваться – смысла нет. И ещё решил, что в исполком он, конечно, завтра подъедет, но для того лишь, чтобы объяснить этой странной Семёновой А. Д., что в общую квартиру со своими близкими, пускай даже самую распрекрасную, он категорически не…
