– Ты отправишься к дедушке в гости, малышка.
Я молчала, не в состоянии сказать ни слова.
Всё дальнейшие действия происходили в полной тишине. Отец собрал мои вещи, положил к ним мамину книгу, свою любимую окарину>1. Затем взял меня за руку и повёл прочь из дома.
Я, до сих пор молча наблюдая за его действиями, даже не заметила, что беззвучно плачу.
– Папочка, я не хочу без вас!..
– Я найду маму, и мы заберём тебя домой. – отец говорил это, не глядя на меня. – Тебе опасно здесь находится, малыш.
– А как же Уголек? Как он без нас?.. – говорила я, всхлипывая. – Кис-кис?!
Я позвала котёнка и он, возникнув словно из ниоткуда и блеснув зелеными глазами, прыгнул мне на руки. Прижав его к груди, я рыдала теперь уже громко и безудержно. Мне хотелось уговорить отца не уходить от меня и в то же время вернуть маму. Но из-за слёз, перехвативших дыхание, я не могла ничего сказать.
Всё дальнейшее было будто во сне. Мы к кому-то пришли, пожилой мужчина выгнал со двора лошадь, запряжённую в телегу, раздвинул мешки, чтобы я могла забраться между ними. Помню, как я обнимала отца, вцепившись в его одежду. Как он, без остановки повторяя, что любит меня больше жизни, водрузил на телегу, отцепил мои дрожащие руки от себя и скрылся в темноте. Повозка тотчас же тронулась, унося меня прочь из города и оставляя между мной и родителями непреодолимую пропасть.
Через пару дней после этих событий мы остановились недалеко от леса. Возница помог мне слезть с телеги, взял мой скромный багаж и повёл в жуткие тёмные заросли, где за блестящей на солнце стеной кустарника возвышались огромные дубы и кипарисы, с редкой примесью бука и отдельно стоящими еловыми деревьями. Я крепко обнимала Уголька, испуганно прижимавшего уши. Котенок был не на шутку напуган и вздрагивал от каждого шороха. Да и я боялась сказать хоть слово, издать малейший звук.
Возница шёл, ориентируясь лишь ему известным способом. Переступал через коряги, обходил выворотни и едва заметные болотца. Я следовала за ним шаг в шаг, затаив дыхание и размышляя о родителях, о дедушке, которого совсем не помнила, и о том, как теперь буду жить в этом жутком месте. За прошедшие дни я столько плакала, что глаза были опухшими и от этого полностью не открывались. Сил рыдать больше не было. Я так устала, что готова была улечься на мягкий влажный мох, свернувшись клубком, словно маленький, испуганный котёнок, и уснуть. И спать до тех пор, пока всё не вернётся на свои места: мама, папа, дом… Но нет, прежней жизни теперь не стоит ждать! Она осталась в прошлом – светлом и беззаботном…
