Я же, испуганно замерев на краткий миг, обхватываю себя руками, пряча грудь. И быстро прошмыгиваю в ту арку, за которой видела кровать. Всей спиной и тем, что пониже, чувствуя взгляд безмолвного.
Чёрт. А ему можно на меня пялиться? Чёрт… Надо было выглянуть сначала, а потом выбегать. А вдруг ри-одо разозлится на меня за это? Вдруг накажет?
В спальню ри-одо я буквально забегаю, спеша спрятаться от взгляда хвостатого.
И, не успев притормозить, чуть не налетаю на своего хозяина, оказавшегося у меня на пути.
— Так спешишь ко мне? — смыкаются на моих плечах стальные руки. — Похвально, зверушка. Смотри на меня.
Поднимаю голову. Знаю, что снова красная. Рассматривая меня, он задумчиво сужает глаза.
— Снова смущение? — вскидывает бровь А-атон. Облачённый во всё тот же халат с распущенными длинными волосами, он всё равно выглядит не менее устрашающе, чем в своих мундирах. Тут явно не в одежде дело. — И что же тебя смутило на этот раз?
— Чотжар. Он меня видел, — признаюсь тихо. О том, чтобы умолчать, даже мысли не возникает. Всё равно узнает.
— Хм. Он не посмеет тебя тронуть. Тебя смущают даже взгляды? А что ещё?
Такого вопроса я как-то совершенно не ожидала. И что на это отвечать?
— Я не знаю. Многое, наверное, — шепчу, не смея отвести взгляд от чёрной и голодной бездны его глаз.
— Теперь у меня возникло непреодолимое желание проверить это опытным путём, — в голосе ри-одо появляется уже знакомая мне хрипотца. — На кровать, зверушка. Ты будешь спать со мной.
Чтобы не заползать на этот громадный стадион под пристальным взглядом ри-одо, обхожу его по кругу. Кровать моего хозяина холодная, как и всё здесь. Как и он сам.
Ложусь с краю на один из голубых валиков-подушек и замираю, настороженно наблюдая за мужчиной. Меня снова трясёт. Зубы выбивают мелкую дробь. И я даже не знаю, от чего больше дрожу — от холода, или от нервов.
Ничего похожего на одеяло тут нет. Не представляю, как я буду спать. В камере мучнистых мы хоть друг к другу с девчонками жались, чтобы согреться. А тут… нет, тут всё равно лучше. Как-нибудь привыкну.
Ри-одо небрежно сбрасывает свой халат на пол. Обходит кровать с другой стороны. Надеюсь, я хоть не заняла его любимое место? Бредовое предположение, но мало ли.
Гладкая прохладная поверхность прогибается под мужским телом, когда он ложится. Посередине притом.
— Я сказал, со мной, зверушка, — чеканит холодно.
Это что, приказ подвинуться к нему? Похоже на то. Приходится выполнять. Зато, может, теплее станет.
