Но кровотечение Тео не взволновало. К чему-то подобному он был готов. Во время тестирования «Окьюра» у Эрика тоже шла кровь носом. А ведь он не делал ничего подобного. Очевидно, в случае с Тео, реакция организма на такую колоссальную нагрузку могла быть куда более неприятной и болезненной.
Главным сейчас было не потерять сознание. Теперь, когда Тео разобрался с «Окьюром», у него появился реальный шанс спасти Агату. Ждать помощи извне было наивной затеей. Тео слишком много знал о неизменных. Они наверняка уже захватили все здание ИНТа. Рассчитывать можно было только на себя. И на гениальное изобретение Эрика.
Инженер запрокинул голову назад и дал себе немного времени. Через минуту он осторожно поднялся и приготовился к заключительному тесту.
«Сейчас мы узнаем, научился я чему-нибудь или нет» – подумал Тео и захотел, чтобы «оникс» вернулся к нему. Обсидиановый шар покинул руины лифта, бесшумно заскользил по полу и, спустя мгновение, оказался у ног своего нового хозяина.
Дрожащие окровавленные губы инженера расплылись в жутковатой улыбке. Да, он-таки подобрал ключ управления к этому маленькому, смертоносному и почти всемогущему оружию. Вернее, его подсознание подобрало этот ключ в момент наивысшей опасности. Все дело было в сильных эмоциях, в крайней точке желания. А вовсе не в визуализации и фантазии. Не нужно было ничего себе представлять, нужно было так сильно чего-то захотеть, чтобы «Окьюр» на это отреагировал. И воплотил в реальности.
Тео протянул вперед правую руку, «оникс» охотно взмыл вверх и спрятался в его ладони.
– К такому легко привыкнуть, – предупредил сам себя инженер и развернулся к защитной двери. Проверка сетчатки глаза прошла успешно, – тяжелые створки быстро разъехались в стороны. Тео вошел в комнату специального содержания.
Стоило ему увидеть Агату, как на душе сразу полегчало. В центре обширной залы, прямо на зеркальном, кристально чистом полу сидела девочка семи лет. Она увлеченно собирала сложный конструктор, состоящий из крошечных, движущихся деталей.
Симпатичное желтое платьице, смешная прическа с четырьмя косичками, россыпь веснушек на миленьком, но серьезном лице, – на первый взгляд, самая обыкновенная девчушка. Но Агата совершенно точно не была обыкновенной. И Тео знал это лучше всех.
– Папочка! Наконец-то! – радостно воскликнула Агата, даже не поворачиваясь к вошедшему инженеру. Ее ручки запорхали над многочисленными элементами конструктора, – она не любила переключаться на что-то, не закончив уже начатое дело. Этому, как и всему остальному, ее научил Тео.
