– Еще раз! – на этот раз я не почувствовал рук, почувствовал только удар, словно током, а затем открыл глаза и сделал резкий вдох.
Перед глазами все плыло, голова резко закружилась и мне показалось, что я куда-то падаю. Я инстинктивно расставил руки от страха, стараясь ухватиться хоть за что-то, но внезапно оказалось, что я лежу на носилках, а вокруг ничего нет. Руки бессмысленно гребли по воздуху, а человек в маске и халате, что стоял рядом, сразу прижал меня двумя руками и навалился на меня сверху весом своего тела.
– Тихо, тихо! Успокойся, уже все хорошо! – он орал, это было слышно по интонации, но я еле слышал его голос, в ушах звенело, словно от громкого взрыва или удара. – Тихо говорю, успокойся! – повторял он снова и снова, пытаясь достучаться до моего сознания.
Я переборол в себе страх упасть, однако мне продолжало казаться, что все мы находимся в огромной бочке, которая несется, вращаясь, вниз с горы. Потолок и стены мелькали перед глазами, а когда я их закрыл, все стало только хуже.
– Все хорошо? – хотел было спросить я, но не смог, мне что-то мешало.
– Ты пока ничего не говори, понял? У тебя асфиксия была, мы тебе в горло трубку засунули, понял? Лежи спокойно, приходи в себя! – сказав это, он положил руку мне на лоб и с силой прижал к носилкам, я хотел было закричать, но не успел. Другой рукой он не быстро, но уверенно вынул трубку изо рта и меня сразу чуть было не стошнило. Комната перестала кружиться и осталась лишь слабость во всем теле, однако я чувствовал себя значительно лучше.
– Ну все, сам дышит, жить будет… – спокойней произнес врач и отправился в сторону двери, по пути стягивая перчатки и снимая маску.
Я лег, посмотрел на потолок и почувствовал, что опять хочу спать. Засыпать было страшно, горло саднило и хотелось кашлять и пить. Глаза начало слегка пощипывать от резкого света, я их прикрыл и нечаянно уснул.
Дима сидел на нарах. На самых настоящих нарах и не мог поверить, что за одну ночь, ничего в принципе такого не сделав, вдруг оказался здесь. Он понятия не имел, что там с его другом, почему того забрали в больницу и главное, почему он во всем этом виноват? Как только решетка за ним закрылась, спать ему категорически расхотелось, и вот уже третий час он слонялся от стены к стене или сидел и смотрел на толстые прутья решетки.
Телефон у него забрали, поэтому позвонить и спросить кого-то, что делать дальше, он не мог. Он не мог позвать на помощь или хотя бы поиграть во что-нибудь, чтобы скоротать время. Впрочем, сколько именно времени ему придется тут просидеть, он тоже не знал. Следователь явно не поверил ни единому его слову. Быть может, стоило вызвать спасателей да сразу дернуть домой? Нашли бы по номеру телефона, а искать посреди ночи другую симку глупо. Выйти на улицу и попросить у кого-то телефон позвонить, так и вовсе можно было получить по голове. Дима даже представил, как он бегает и зовет на помощь, но верилось с трудом, что кто-то откликнется.
