- Займись им, - зло бросил гость.
Леденея от ужаса, Василинка затаила дыхание. О ком это они?
- Его голыми руками не возьмешь. Хитер Василий Ковальчук!
Услышав имя и фамилию отчима, Василинка едва не закричала, но успела зажать рот кулаком.
- А зачем голыми? То, что когда-то закапывали, в порядке?
- Недавно глядел, все целое.
- А ты говоришь, голыми руками...
- Оно понятно, только как же?
- Мокрая курица! "Как же, как же", - и незнакомец сплюнул.
- Пойдет он в лес, мало ли что там может с ним случиться. Может, деревом прибьет. Только гляди, чтоб шито-крыто и концы в воду.
- А может, лучше петуха красного пустить? - предложил Халимон.
- Смотри по обстоятельствах. А сейчас неси чего-нибудь погреться с дороги.
Лаврен пихнул двери из трехстенка во вторую хату, едва не зацепив ногой Василинку. Поднял крышку окованного железом ларя, покопался там и вышел на кухню, плотно прикрыв за собой двери.
Расстроенная Василинка долго ворочалась с боку на бок, пока не сморил ее сон. Не слышала, как обеих хозяек поднял Лаврен и выгнал в трехстенок, где недавно велся разговор. Гостю постлали на кровати, под невесткиным пологом. Молодой хозяин храпел на весь дом под окном на лавке, а Халимон никак не мог улечься на своей скрипучей кровати.
Проснулась Василинка от злых слов старой хозяйки:
- Вставай, соплячка городская, никак тебя не добудиться. Тебе только бы спать да спать, так и проспишь царство небесное.
ТРЕВОЖНОЕ УТРО
И наступило необычное утро. За прялки не садились. Сразу затопили печь. Василинка, как и всегда, была на побегушках:
- Намой чугунок картошки...
- Беги под навес за дровами...
- Скоренько принеси из сарая овсяной мякины...
Батрачка бежала в сарай, в темноте нагребала руками мякину, тащила в хату и запаривала в ушате. Тем временем сыпались новые распоряжения:
- Неси в хлев пойло теленку. Да смотри, хорошенько напои его. Пусть пьет по пальцу, не жалей, не отвалится.
Василинка и вправду боялась, чтобы теленок не откусил палец. Не успела еще отворить дверь, как рыжий, с белым пятнышком на лбу, бычок вскочил на ноги и стал мордой тыкать под донышко деревянного ушата.
- Глупенький, - ласково, точно несмышленыша, уговаривала Василинка озорника и сунула палец ему в рот. Тот с силой схватил за палец и с жадностью принялся сосать теплое пойло. Напившись, бычок позволил погладить себя по спине, почесать за ухом. Но забавляться с теленком было некогда. Дома ждала уйма работы.
