Василинка послушно села.
- Что волочишь ноги как неживая, - упрекнула старая Халимониха.
- Бери ложку и хлебай суп, - пододвинув поближе миску, добавил молодой хозяин. - А мы посмотрим на тебя. Кто хорошо ест, тот и работать хорошо будет, - и Лаврен громко, раскатисто захохотал.
Несколько пар глаз уставились на Василинку. Рука девочки с трудом держала ложку. Комок застрял в горле, она не могла проглотить варево. Лучше сквозь землю провалиться, чем хлебать суп! Только один человек за столом, низко склонив голову, сидел молча: это был парень лет семнадцати в посконной рубахе и в лаптях. "Должно быть, тоже батрак", - мелькнуло в голове Василинки.
Хлебнув горячей еды, она обожгла язык и губы.
- Ветер есть под носом, почему не подула! - с насмешкой произнес Халимон и стукнул ложкой по краю глиняной миски. Это означало, что обед кончился.
Один за другим все поднялись. Василинка вскочила, быстро побросала ложки в опустевшую миску, выбежала в сени, зачерпнула ковшом воды из ведра, чтобы помыть посуду. Она вспомнила мамино наставление: "Не жди, пока тебе приказывать станут, сама ищи себе дело".
- Уж не холодной ли водой ты собираешься посуду мыть? - остановил ее старый хозяин.
- Но у нас дома... - начала Василинка и осеклась.
- У вас дома! - издевательски протянул старик и закашлялся от смеха.
С ложками в руках Василинка молча стояла посреди хаты. Немного отдышавшись, Халимон добавил:
- В чужой монастырь со своим уставом не лезь. У нас здесь не город; у нас свои порядки. Горячая вода в печи...
Поздно вечером, ложась спать на полу, Василинка с щемящей тоской вспоминала школу, в которой училась, подружек, оставшихся в городе. Как они там, Катя и Тася? Из учителей Василинка больше всех вспоминала Никиту Максимовича.
Здесь только трехлетняя школа. Василинка однажды, когда была еще дома, побежала в школу, хотела сама услышать, что для нее нет места. Не побоялась, зашла в большую комнату, где учитель учил все три группы вместе.
- Чего тебе, девочка? - с удивлением посмотрел на нее учитель, немолодой, болезненного вида человек. - Что-то я тебя никогда прежде не видел. Ты чья?
- Я в городе училась, - прошептала Василинка. - Окончила четыре класса. А можно ли учиться дальше?
Она не знала, пустит ли ее мать в школу: надо же служить. Но в сердце жила надежда. Учитель погладил ее по голове и ласково заглянул в глаза:
- Погоди, девочка. Должны открыться школы, в которых будут учиться старшие дети, такие, как ты. Надейся!
