Раздался первый бой часов, оповещавший город о наступлении полуночи. Сьюзен плотно прижала к друг другу пальцы на одной руке так, что теперь они формировали единую линию и нацелилась на левый глаз девушки. Ещё мгновение и она упорно надавливала на кожу под бровью несчастной, уверенно продвигаясь всё глубже, стараясь достать глаз. Свободной рукой Сьюзен держала лицо девушки под челюстью, чтобы та оставалась неподвижной.
Девушка пронзительно кричала. Била по спине Сьюзен, как могла сильно, но монстр внутри словно не чувствовал боли. Не умел, в отличие от девушки в васильковом платье. В моменты самой неудержимой боли её ноги хаотично брыкались по полу протестуя. Это доставляло ему удовольствие. Он растянул на лице Сьюзен блаженную улыбку.
Когда зрительный нерв был оборван, а глаз – извлечён, тело брюнетки обмякло.
– Что, уже? – Левая рука скользнула из-под челюсти ниже, на шею, нащупывая пульс. Сердце девушки не выдержало мук и ужаса. Слабое, маленькое сердце.
– Я так не играю. – Расстроенно сообщил мурчащий голос, вертя перед собой холодный глаз, напоминавший на ощупь очень плотное желе. – Разбирайся дальше сама, Сьюзен.
Девушка снова обрела контроль над разумом и телом. Она увидела перед собой изуродованное лицо несчастной и пронзительно закричала, вкладывая в этот звук всё раскаяние и боль. Сьюзен было очень жаль эту девушку, но ещё больше ей было жаль себя. Если бы только она научилась бороться с ним.
– Однажды, Джекил. – Начала она, надеясь, что он её слышит. – Однажды я запру тебя так глубоко внутри, что ты больше не сможешь никому причинить боль. Никому, слышишь?
