– А разве не мы сами выбираем свою судьбу. Разве не мы сами пишем ее на чистых листах своих душ, составляя, тем самым, целую книгу, которую потом называем жизнью… по-моему, ты сам так говорил.
– Да, Владислав, в этом ты прав. Но ты говоришь о судьбах многих существ, населяющих Землю. Судьбы же Великих, таких, как Александр Македонский, мой великий предок, или Граф Владислав Дракула или даже твой отец, их судьбы были предначертаны за много веков до их правления, и они лишь следовали по пути, написанном уже заранее в их «книгах жизни», как ты говоришь. И твоя судьба уже предрешена, тебе только надо следовать по пути твоих предков.
– Но ведь Дракула, Александр… они все сгинули в «черную дыру» времени, ушли по светлой дороге, оставив за собой путь крови, страданий и многочисленных жертв бесчисленных войн (я специально не упомянул отца, не хотел считать его злобным тираном, хотя он им и являлся).
– Ничто не вечно в этой серой жизни. Даже вампиры когда-нибудь вымрут, как стадо несчастных динозавров. Все уходит, старое истлевает, приходит новое… Наши предки ушли, но оставили свой великий след за собой. Их будут помнить наши потомки, так как помним их мы…
Мариуш задумался.
Я был согласен с ним. Мне самому не терпелось поднять над головой меч отца и произнести великую клятву, данную на целую вечность. Мне не терпелось встать в один ряд со своими предками, возвысится в глазах сородичей, своих братьев, и в глазах Высших. Но каким меня запомнят в моих деяниях? Может как отца, а может и не таким… Мои мысли прервали.
– Господин, – вмешался помощник Мариуша, Роберт, – позвольте мне расспросить Владислава.
– Конечно, давай, – жуя, ответил Высший.
Роберт начал с вопроса, который мне сразу не понравился:
– Скажи пожалуйста, Владислав, ты не оставил там улик? – Он говорил про мое сегодняшнее дело.
– Нет. Я не оставляю улик. Никогда, – меня Роберт часто раздражал. Его фальшивая улыбка, словно он скрывается за фарфоровой маской, а на маске эта нарисованная улыбка, показывающая все зубы и клыки, но скрывающая ту тьму, которая находится в душе Роберта. Роберт был моложе меня, его привез Мариуш из «золотоманиакальной» Америки. Пока Мариуш был там, Роберт увязался за ним, он был сыном горнодобычика. Мариуш тоже привязался к юному парню и поэтому обратил его. Так в конце XIX века Роберт стал помощником Высшего вампира. Но его людская сущность осталась при нем. Он остался таким же трусливым и жалким подхалимом. Он меня никогда не понимал, да и я редко с ним разговаривал. А сейчас он что-то разговорился.
