— А тут у Жерена кабинет! — с чувством произнесла Селеса и огорченно вздохнула, — но я тебе пока его не покажу. Он пока занят. Там Жерен с ребятами чего-то трындят. Но, Елька, ты бы видела какие там шкафы! А сколько книг! Дошка моя оттуда не вылезает. Читает все подряд. Жерен говорит, отправим ее в пансионат. Выучится, учителкой станет, в Среднем городе поселится. А там и замуж за купца какого-нибудь выдадим. Представляешь! Буду я купеческой тещей! — она довольно расхохоталась. Я мысленно поморщилась, настолько неуместным прозвучал этот смех. Пожалуй, надо намекнуть Селесе, что несколько уроков этикета ей не помешают.
Мы пили взвар на кухне. В доме была столовая, но Селеса сказала, что гостей они будут там угощать, а семьей на кухне уютнее. Тем более Жерен и сам привык обедать на кухне, а не в столовой.
Желька, исполнявшая обязанности кухарки, на самом деле готовила отменный взвар. И пусть база была такой же простой, как у меня, но нотки корицы, мускатного ореха, душистого перца и кардамона совершенно преображали яблочный напиток.
Лиску и Жельку Селеса усадила вместе с нами. Это тоже было странно, но я промолчала. Селеса научится. Поймет, что с прислугой нельзя вести себя панибратски, иначе они очень быстро забывают, что именно ты хозяйка в доме.
— Селеса, — когда мы допили взвар и вышли из-за стола, я решила заговорить о деле, — мне бы с Жереном увидеться… Помнишь, я говорила, что мне нужна его помощь? Когда он освободиться-то?
— Так кто же знает? — улыбнулась она и махнула рукой в сторону кабинета, — ты сходи, может все уже ушли. А я пока детей домой загоню. А то с самого утра обормоты на улице носятся. Жерен велел для них горку в саду сделать, так их теперь в дом не загонишь. Готовы до ночи на улице торчать. — Селеса делала вид, что ворчит, но видела, как ей приятна забота мужа о детях.
Она пошла звать детей, а я отправилась в кабинет. Я уже подняла руку, чтобы постучаться, но вдруг услышала голоса. За дверью вели беседу Жерен и Гирем. Я невольно прислушалась.
— … не знаю, — услышала я обрывок фразы. — Уговариваю Селесу. Там сейчас тепло. Но она пока не хочет. Езжай, говорит, один. А сама плачет. Как я могу ее оставить?
— Вот и не надо, — Гирем явно хмурился. Я услышала это по голосу. — Жерен, я тебе верю больше, чем кому-либо. Если ты сказал, что девица не появлялась в Аддийском султанате, значит так оно и есть. А они в своей канцелярии, как всегда, что-то напутали. Грац же сказал, приказ им спустили сверху.
