– Что за выкрутасы? – хмуро спросил он, перегородив мне путь.
– А в чём проблема? – также хмуро отозвалась я. – Наслаждайся обедом и оставь меня в покое.
– Куда ты собралась?
– В лес. Подальше от тебя.
– Глупая девчонка, – пробормотал он.
– Кто из нас ещё глупый! – отозвалась я сердито, и повернулась уйти, но волк схватил меня за руку.
– Что?
– Меня всего лишь отдали – продали, считай. Уж на это в свои шестнадцать я повлиять не могла. Но ты-то сам попался!
– Верно, – усмехнулся он хищно. – Я в свои тридцать попался сам. И?
– Жэрх за мной охотится, неужели не понятно? Именно поэтому нам лучше разделиться! Преследуют наверняка меня, и я пойду другой дорогой, а вы уж сами решайте, какую тропу выбрать.
– Решила умереть.
– Можно подумать, тебе есть до моей жизни дело! – хриплым от слёз голосом сказала я. – Второй раз указывать моё место вряд ли стоит, я поняла всё с первого!
Его пальцы на моём локте сжались.
– О чём ты?
– Я бедна, у меня нет связей, нет друзей, ничего вообще нет, кроме украденной лошади и котомки с десятком вещей! А вы все родовитые, и спокойно разойдётесь по своим домам в столице, через пару дней позабыв об этом путешествии и обо мне. И эти твои намёки на мою наивность и бессилие совершенно не нужны! Иди, покупай золотой меч, пудовую броню и боевую лошадь, а меня отпусти, наконец!
– Я лишь сказал правду. У тебя ведь нет денег.
– И друзей у меня нет, Вэйл. Вчера ты меня целовал, потом обнимал, а сегодня ведёшь себя, как будто ничего вообще не было!
– Хочешь стать моей женой из-за одного поцелуя?
– Что за тупой вопрос? – вышла из себя я. – При чём здесь это вообще? Я говорю о том, что ошиблась в трактовке твоей нежности, ведь на самом деле это была лишь жалость! Так вот можешь её себе засунуть…
Я не закончила: Вэйл сгрёб меня в охапку и уткнул в свою грудь. Прикосновение было таким же настойчивым и горячим, как вчерашнее, вот только сегодня вокруг хватало людей, да ещё и солнце светило над головой. Он обнимал меня не как попутчицу – как близкого человека, так жёстко и одновременно ласково, словно хотел доказать мою телесность. Широкая ладонь гладила мою спину, и пальцы, путаясь в прядях, создавали дрожащие щекотки.
– Я не жалостлив, Тэа, – сказал он через минуту. – И если я проснулся не в настроении, это ещё не значит, что мне безразлична твоя судьба. – Он взял в ладони моё лицо, как будто хотел на глазах у всех поцеловать, но лишь сказал негромко и успокаивающе: – Я буду тебе другом, волнушка. Пока мы идём одной тропой, никто тебя не обидит.
