– В чём тогда интерес, если станки и инструменты одинаковые, или я что-то путаю?
– Понимаешь, подруженька, среди множества заурядных любовников встречаются виртуозы, которые из обычной скрипочки извлекают поистине божественную мелодию. Раздевает тебя так же, ласкает так же, а музыка звучит где-то внутри такая – мозг превращается в кисель, в густой сладкий сироп, а тело и всё прочее в бесконечную как пустыня эрогенную зону. Ты плывёшь в этой патоке, сучишь от удовольствия ножками, стонешь, не в силах сдержать эмоции, истекаешь соками и тонешь в потоках блаженства. Тут такое начинается! Трясёт и колотит так, что из сознания выпадаешь по несколько раз кряду, в мистический транс впадаешь, теряешь пространственные и временные ориентиры, оргазмы один за другим ловишь без остановки. Чем сильнее и глубже – тем слаще. Да кому я всё это пою, Машка, ты же дитя неразумное. Вот скажи – хоть раз от любви голову теряла?
– Наверно да. Не помню. Антон так не умеет?
– Умеет, ещё лучше. Так да не так. Всё дело в разнообразии, в новизне. Я люблю сумасшедшие скачки, напор, грубость, изобретательность, страсть. С ним я никогда не умру от сексуального голода, но и деликатесов не отведаю. Зачем я тебе всё это рассказываю? Машка, родная, лучше один раз попробовать, чем сто раз услышать. Рекомендую. Хочешь – познакомлю с таким виртуозом – обкончаешься?
– Не-не, я как-нибудь сама справлюсь. У меня аппетит другой – умеренный. И интересы иные. Терпеть не могу мимолётных отношений без духовного единства, без любви.
как бы там ни было, подмена тел прошла без сучка и задоринки. Антон хрюкнул, возложил на Машку ногу, чмокнул в шею, захрапел и повернулся к ней спиной.
У Маши затекла спина от напряжения, свело от страха живот, ужасно захотелось писать. Наверно от страха.
Циферблат электронных часов словно застыл. Время стояло на месте. Минула, казалось, половина ночи, а таймер упрямо показывал, будто Надежда улизнула в самоволку всего час назад.
Машка готова была разрыдаться, ещё лучше украдкой отправиться домой. Хуже того, она вдруг представила, не хотела, само так получилось, что Антон начал к ней приставать. Удивительно, но ей стало так хорошо, так сладко, что она бессовестно потекла.
Это был провал похлеще того что у Штирлица и Кэт в известном сериале случился. Машка промокнула вязкую субстанцию ладонью, поднесла к носу, лизнула. Ей показалось, что вся комната моментально пропахла запахом похоти.
Она вытирала сок рукой и слизывала, промокала и слизывала, с трудом задерживая дыхание. Сердце выпрыгивало из грудной клетки, но следы
