Около двенадцати дня Эдуард прижал к груди окончательно размякшую, поверившую в возможное счастье Людмилу, – к сожалению, мне пора, дорогая. Встреча с коллегой. Я обещал, извини. Это важно.
– Вечером ждать?
– Не люблю обещать зря. Как получится. У бога дней много.
Звонок телефона раздался, когда она разомлевшая, но довольная отмокала в ванне. Вылезать из зоны комфорта не хотелось, но трель была слишком настойчива.
– Добрый день, Людмила Альбертовна.
– Слушаю вас.
– Это правильно, слушайте. Мне есть что сказать. Я Марина, жена Эдика.
– Кто, кого!?
– Вы не ослышались, дорогуша. Не пугайтесь, я не имею претензий к вашим эротическим упражнениям. Развлекайтесь на здоровье, только ни на что серьёзное не рассчитывайте. Он мой.
– Это как? Ваш муж ночует у другой женщины, и вы так запросто об этом говорите? Я вам не верю.
– Дать ему трубку? Откуда, как вы думаете, я знаю этот номер, как вас зовут? Если вы не в курсе: в мужском организме, сердце – не единственный орган, которому не прикажешь. Я физиолог, поэтому говорю об этом спокойно.
– Почему он меня не предупредил?
– Господи, зачем? Вы же сами его пригласили. Разве не ясно, для чего одинокая женщина флиртует, с какой целью призывает в альков симпатичного мужчину? Считайте, что Эдик оказал вам услугу, а вы ему. Он у меня романтичный, влюбчивый. Вы, милая, очень ему понравились.
– У меня ощущение, словно вывалялась в отходах чего-то зловонного. Не звоните мне больше. И ему скажите, что не хочу больше видеть.
– Как знаете. Но лучше подумайте. Эдик умеет дружить. А мне спокойнее, когда знаю, что у мужа порядочная любовница.
Людмила долго ходила туда-сюда по комнате как медведь в клетке, не в силах переварить то, что произошло, потом от души разревелась.
Она чувствовала себя маленькой девочкой, которую обманули, наказали и поставили в угол.
Про ремонт потолка и вечернее платье
– Одиночество – сволочь, одиночество – скука… лучше б я согрешила, – едва сдерживая слёзы, то ли пела, то ли выла Люська Савельева, – одиночество – мука… одиночество – сука. Дался мне этот грёбаный потолок! Век себе не прощу. Идиотка, право слово. Хорошего мужчину обидела.
Она вышла на балкон, закурила. У соседей громко играла композиция Mea culpa в исполнении Enigma, любимая композиция этой удивительной группы, что можно перевести как моя вина или я виноват.
Люська фанатела от этой музыки, но сейчас она звучала вдвойне некстати, тем более что в фоновом режиме вульгарно, вызывающе громко скрипела кровать в квартире соседей и непристойно громко орала сама Катька, явно не потому, что порезала палец.
