- Как прошло в Роксбери? – спросил он, когда воины вошли в лабораторию.
Кейд коротко изложил то, что они узнали от торговца кожей, а значит, не очень много. Но когда Кейд говорил, то не смог сдержать переместившегося взгляда на экран позади Лукана. Когда большой мужчина стал ходить так, как он всегда делал, когда он был либо зол, либо в глубокой задумчивости, Кейд смог рассмотреть изображение, заполняющее экран компьютера.
Это не было мило.
Расплывчатая фотография — или, возможно, это был кадр из остановленного видео — демонстрировала резкий красный и белый цвет на экране монитора. Кровь и снег. Зверское убийство на замороженных территориях Аляски. Кейд понял это инстинктивно, и знание, как лезвие клинка, прошло сквозь него.
- Что случилось? – спросил он, его голос прозвучал жестко и безразлично, будто это его не касалось.
- Это видео мы обнаружили в Интернете, - сказал Лукан. – Мы знаем, что это было снято камерой мобильного телефона несколько дней назад и загружено с Фэрбенкского ISP на веб-сайт, куда заходят завсегдатаи - различные зеваки и другие, больные на голову ублюдки, - которые хотят поглазеть на мертвых или места преступления.
Он взглянул на Гидеона и, со щелчком компьютерной мыши, картина ожила яркими красками. С сопутствующими звуками возбужденного дыхания и хруста шагов человека, Кейд наблюдал за сценой, которая развернулась после зверского убийства.
Мертвое окровавленное тело лежало на заснеженном, запятнанном кровью участке земли. Центр камеры был расфокусирован, но оператору удалось увеличить масштаб изображения и запечатлеть раны. Изорванная одежда и кожа. Безошибочно угадывались дыры и проколы, которые могли быть оставлены только очень острыми зубами.
Или клыками.
- Боже, - пробормотал Кейд, пораженный жестокостью убийства – всем этим – и, когда прошло больше четырех минут видео, заметил не менее четырех окровавленных тел.
- Похоже на работу Отверженных, - сказал Брок, его голос был таким же мрачным, как и его лицо. К сожалению, это неизбежный фактор в жизни каждого представителя Рода, которые не могли – и не могут - контролировать жажду крови. В то время как одни вампиры следовали законам и порядкам, находились и другие, которые предпочитали утоление голода всем законам. Те из представителей Рода, кто пил слишком много и слишком часто, заражались Кровожадностью и становились Отверженными. Как только вампир пересекал черту, практически не оставалось надежды на его возвращение назад. Кровожадность всегда была билетом в один конец, сначала безумие – и, в конце концов, смерть… Если не от рук воинов Ордена, то от болезни, которая делала даже самого осторожного представителя Рода беззаботным. Все, что знал Отверженный - это жажда. Он убивал без разбора, шел на любой риск, чтобы утолить ее. Он мог перебить целую деревню, если бы появилась такая возможность.
