– Терпению, глупец. Твоя богиня забыла даровать тебе терпение!
Бывший жрец ждал. Зима уже трижды покрывала остров своим белоснежным саваном, и Чаша трижды сбрасывала его по весне, возвращаясь к жизни. Фер уже отчаялся, решив, что ушлый мудрец решил использовать его, как слугу, но в день, когда Небесный Владыка набрал полную силу, Ворон сказал ему:
– Брось возню с очагом, ступай в лес, поймай мышь или лучше птицу. Пусть он будет живым. Но сделать это нужно до захода солнца, иначе не выйдет у тебя магия. Поймаешь пичугу, принеси сюда, да посади куда-нибудь, чтобы не улетела. А на закате принесешь воды из Чаши. Но не в ковше, не в ведре – только в ладонях. Видишь плошку? – мудрец достал с полки и поставил на стол плошку, украшенную неведомыми письменами. – Наполнишь её до краёв. Когда взойдет луна, сходишь в чащу, наберешь пучок огневицы, но смотри, чтобы не подвявшей, не то всё испортишь!
Фер ушел радостный. Пичуга была поймана, плошка наполнена, огневица лежала на столе и капельки ночной росы блестели в свете лучины на её закрывшихся бутонах.
– Сегодня я открою тебе великий секрет, юный жрец, – провозгласил Ворон. – Но не пытайся с его помощью одолеть меня, пока не узнаешь моего истинного имени! – добавил он с усмешкой.
До этой поры Ворон не показывал своего лица. Он даже ел отдельно: сначала мудрец, а затем Фер – что оставалось. Но сейчас мудрец откинул капюшон, под которым оказалось молодое лицо. Лишь по серым страшным глазам, таящим в себе мудрость прожитых веков, и совершенно седым волосам можно было понять, что Ворон прожил долгую жизнь.
– Что, удивил тебя? – криво усмехнулся мудрец. – Научу тебя сегодня премудрости, но если испугаешься и бежать вздумаешь – не жилец ты. Смерть тебя настигнет раньше, чем успеешь до людей добраться и всё им рассказать.
Пучок огневицы отправился в очаг, избушка наполнилась сладким дымом.
– Возьми птицу в левую руку, да держи крепче, но не раздави, а то беде быть,– велел Ворон.
Фер сжал испуганно пискнувшую пичугу, чувствуя, как под перышками застучало трусливое маленькое сердечко. Ворон взял нож и воткнул его в плечо ученика. Тот аж вскрикнул от боли и неожиданности.
– Думаешь, глупый мальчишка, только твоя богиня владеет жизнью? Сегодня ты поймешь, как ошибался. Окуни птицу в воду.
Фер окунул пичугу в воду, а Ворон начал шептать заклинание. Молодой маг не знал, на языке какой страны говорит мудрец, но понимал незнакомые слова. Ворон присягал Тьме, самой бездонной и черной. Фер чувствовал, как жизнь перетекала из тела бьющейся пичуги в него, залечивая рану, и с каждой искоркой живительной энергии птица трепыхалась всё тише, пока не обмякла в руке.
