Фаи словно повеселела сразу после того, как Дэвид сказал ей о том, чтобы она не волновалась. Глаза девушки заблестели от безумного счастья, словно это был самый прекрасный момент из всей её жизни. Но Дэв понимал, что долгое время обращать внимание на Фаину будет достаточно глупым поступком, поэтому решил уже будить свою новую команду. Прежде говорившие Мишель и Оливер уже тихо посапывали, а Хелен наоборот, уже проснулась и глядела на спящую Адель. Нужно было успеть посовещаться до четвёртого задания, и Дэвид, уже точно осознав это, толкнул лежащего рядом Женьку. Парень проснулся и посмотрел на Дэва. Это был самый укоризненный и озлобленный взгляд, какой Дэвид только видел. Потерев глаза, Женя, не переставая обижаться на Дэвида, шепнул что- то Деле, и та проснулась. Мишель и Оливер проснулись сами, без чьей- либо помощи, а Дэвид, поняв, что все уже готовы к работе, произнёс:
– Ребята, сейчас нам срочно нужно подслушать разговор работника и организатора. Вы поймите, без этого никак. Это нужно сделать до четвёртого задания и…
– Почему именно ДО четвёртого?– возмутилась Мишель.
– Потому что после него многие здесь погибнут, и мы уже не будем командой.
Вдруг кто- то отвесил Дэвиду сильную пощёчину. Щека его запылала от жуткой боли, но он не показал виду, что ему очень больно. Дэв понял, что это сделала Хелен лишь тогда, когда повернулся в сторону ребят и боковым зрением увидел, как главная среди компании каннибалов просто стоит и смотрит на Дэвида, ухмыляясь. У парня аж мурашки пробежали по коже от этой улыбки, но ничего не оставалось, кроме того, как сказать:
– Хелен, я знаю, что это ты!!!
– Я и не скрываю.– бесчувственно бросила на ходу Хелен и села на кровать вместе с улыбающейся Адель.
– А за что ты так со мной?! Я же ничего не сделал!
– Нет, сделал.
Недосказанность Хелен безумно раздражала Дэвида. Парень готов был взорваться на месте от той злости и нереальной обиды, что были в его душе. Дэву было больно и физически, и в душе- что его не приняли. И эта боль сводила с ума, царапала горло, тем самым заставляя Дэвида кашлять, рвала и без того порванное и израненное сердце Дэва. Вновь безнадёжность. Она будто убивала Дэва. Но вместо того, чтобы плакать, кричать, и разбираться с Хелен с помощью силы, парень просто сел на кровать рядом с Женькой, после чего произнёс достаточно спокойно- по крайней мере, попытался сказать как можно спокойнее эти слова:
– Хелен, а что я сделал?!
