Но почему-то я до сих пор помню тот горький вкус во рту, как меня тошнило и сердце билось со страшной скоростью, как я, такой ещё не мыслящий жизни парнишка, хотел сделать свою жизнь мыслящей. Насколько, должно быть, я мучился большую часть своей жизни. Насколько мне было тяжело и насколько было невыносимо молчать об этом, так как окружающие отреагировали бы на меня стандартно, поставили бы на мне клеймо ненормального, а жить с таким я бы точно не смог. Теперь, когда я могу поделиться своим внутренним миром, хоть делюсь я с ангелом, мне стало легче жить. Воздух теперь для меня не тяжёлый и не свинцовый, а лёгкий и чистый, я даже вижу его, огромные, прозрачные потоки обвивают всё вокруг, живёт всюду и везде тёплый и ласковый воздух. Теперь даже хожу я более уверенней чем раньше, не сутулюсь и не боюсь поймать какую-нибудь бредовую галлюцинацию, ведь видения меня посещали всегда, и они особенно сильно пугали меня…
Вспоминать тяжело своё детство, так как оно было прожито впустую. Хотя, возможно, эта была начальная школа, закалка для моего не менее тяжёлого будущего. Я выбрался из вакуума, расправил крылья, теперь я не боюсь, я свободен, и как бы мне хотелось, чтобы Кристина увидела меня сейчас таким, чтобы она гордилась мной и была довольна своей работой. Я ходил кругами, раз пять обошёл свой дом, потом два соседних и вышел на дорогу. Накрапывал дождь, и стало совсем темнеть. Если видел знакомых, старался обойти их стороной, чтобы не напороться на шквал совершенно не нужных мне вопросов, конечно, возможно кто-то замечал меня, но кому нужно за мной бежать? Я уходил быстрыми шагами, пускай я казался чудаком, но именно сейчас, первый раз в жизни, я чувствую себя по настоящему свободным человеком. Что же ещё можно вспомнить? Какие ещё воспоминания так чётко закрались в моё сознание? Конечно, в моём детстве были и простые вещи, я падал с велосипеда, любил лазать по деревьям, летом мастерил себе рогатку и стрелял по банкам. Правда, однажды я попал в голубя, зрелище было не из приятных, я даже сам испугался и удивился своей меткости, слава богу, голубь не погиб, но после того случая я навсегда отказался от такой игрушки, как будто кто-то отшиб у меня всю охоту хулиганить. Любил прятать папины вещи куда-нибудь и смеялся, когда он их не находил, а нужно было бежать на работу, правда, пару раз он меня здорово наказал, но было за что, и я никогда не обижался на него. Что касается Ольги Викторовны, то та никогда меня ни то что пальцем не тронула, она даже боялась взглянуть на меня как-то злобно или укоризненно, конечно, пользовался я этим ещё как, просто вил из неё верёвки, но всё равно старался за грани дозволенного не заходить. Наверно, родная бы мать не позволяла бы такого, а хотя кто знает? Я шёл и сам себе улыбался, вспоминал своё детство и в принципе не мог ни на что пожаловаться. Раннее детство было как у всех, но после того как я пошёл в школу ,всё стало меняться. Переломный момент случился, когда мне стукнуло двенадцать лет.
