– «Гжелка». Нашел, падла…
Тем временем эпидемия переместилась на кухню: в холодильнике глухо лопались припасенные впрок бутылки. И тут одна из девиц, очнувшись от ступора, тихо спросила:
– Нашел? КТО?!.
Все молча переглянулись. На кухне скоро все стихло и наступила вязкая тишина. На полу шипело пиво, смешиваясь с водкой, в тысячах осколках искрился свет от люстры, а со стены всю эту вакханалию сдержанно и привычно приветствовал тов. Сталин.
И тут погас свет. Наступившая темнота немедленно была наполнена пронзительным девичьим визгом. Одуревшие от страха студенты повалили в коридор, давя друг друга, и через несколько секунд затопали вниз по лестнице.
Павел Петрович удовлетворенно осмотрелся и вспомнил про «стеклянные слезы», которые посулила долговязому бабка Наталья. «Знала, ведьма», – восхищенно подумал Павел Петрович и приблизился к вождю, тянущему ввысь руку на репродукции, будто благословляя все, что только могло произойти на этих скудных метрах. Картина качнулась и обрушилась на паркет, открывая размашистую надпись на обоях: «Продали Россию, москали загребущие!» Чуть ниже и гораздо мельче было выведено, похоже, той же отчаявшейся рукой: «Зинка курва, верни трёху. Убью!» «А квартирка-то и впрямь проклята», – подумал Павел Петрович.
Накрыв дребезжащий будильник пухлой ладошкой, Павел Петрович неловко слез с диванчика и, тяжело вздыхая, отправился в ванную. Освежившись и тщательно причесав редеющие день ото дня волосы, он оделся и позавтракал, тщательно сдерживая аппетит.
Проведя рукой по своему выдающемуся животу, Павел Петрович смущенно вздохнул, плотно затворил окно в комнате и, подхватив любимый старый портфель, открыл входную дверь.
Выйдя из подъезда, Павел Петрович увидел участкового Губина, скучающего на свободной пока от бабушек скамейке.
– Здравствуйте, Николай Степаныч, – добродушно наклонил голову бухгалтер.
– День добрый, Пал Петрович, – поднялся навстречу участковый.
– Что это вам в своей конторе не сидится? Или у нас опять стряслось чего?
– Стряслось, – покачал головой Николай Степаныч. – В тридцать девятой опять не слава богу.
– Что такое? – весьма правдоподобно заинтересовался Павел Петрович. – Инсульт или мордобой?
– Погром.
– Демьянычу позвонили?
Николай Степаныч махнул рукой:
– Да что толку? Квартиранты его, ну, студенты эти полоумные, требуют этих вызывать… как их, дьяволов… Уфологов, что ли. В общем, специалистов по паранормальным…
Павел Петрович сочувственно покачал головой. Участковый посмотрел ему в глаза и негромко спросил совсем другим тоном:
