— Для Страйкера это важно, — добавила старушка с горечью во взгляде. — Никто не знает, как долго мы тут сможем веселиться. Он очень хочет вернуть внука к норме. Старик пытается быть на одной волне с молодёжью, но получается не очень. Если этот паршивец не захочет приходить и вести себя уважительно… Просто заставьте его притвориться. Все старики здесь будут вам благодарны.
Она отвернулась и стукнула сухоньким кулачком по столу. Было заметно, как рука слегка дрожит. За всем весельем и радостью быстро забываешь о природе этого места. Уйти без сожалений. Без плача и горя, но с чувством выполненного долга… Как хардкорная игра без сохранений. Персонаж погибает, но это не конец. Я задумался о манипуляции аурой, куче теорий о перерождении и прочем. Есть ли в последних правда? Кто знает. Да и какая разница? Говорят, уныние и предательство чем-то похожи — поддавшись им человек убивает самого себя, просто по-разному.
Что-то происходило в моей голове, как будто мир поворачивался другой стороной. Я не знал как это описать, но чувство заставляло раствориться в окружающем пространстве и наслаждаться каждым мгновением.
Вокруг разливалась тишина. Каждый смотрел куда-то вдаль, только мои друзья скосили глаза, рассматривая что-то за моей спиной. Я обернулся и встретился взглядом с мужчиной. Он выглядел более взрослой версией меня — воплощение моей силы. От него исходило нечто, заставлявшее других погрузиться в созерцание мира, игнорируя его существование. После бета-теста «Десятки», когда я впервые проявил его, этот образ заставил многих людей двигаться в такт его сердцебиению. Все, кто выбивался, тут же на мгновение теряли контроль над телом. Сейчас же, он погрузил всех в… такт мира? Воплощение силы улыбнулось моей догадке. Образ распался туманом, растаял в воздухе незаметной дымкой.
— Мы поможем, — мой голос привел окружающих в чувство. Я повернулся к расстроенному Страйкеру, продолжающему с горечью смотреть в пол. — Где вы говорите, его внук?
— Спасибо! — тут же обрадовалась мать Родрика. — Я знаю… сейчас-сайчас…
Она быстро достала бумагу с ручкой и набросала схематичный путь к некоему игорному клубу в центре города.
— Опять он! — возмутилась Карлайла. На наши вопросительные взгляды она недовольно выдохнула, словно вспомнила что-то неприятное. — Меня туда часто приглашают. Шлют визитки и прочее. Этот клуб называется «Крест и Ко», но многие называют его «крестиком». Несколько игровых столов, парочка автоматов и вип-залы для любителей настолок.
