От столь горячих слов Фёдор и сам чуть было не вспотел. Или это капли дождя на его лице?
— Нет больше никакого Вельшино, — продолжил Фёдор. — Есть только базовая локация «Вельшино». На самом деле мы все лежим в капсулах, а вокруг нас виртуальное пространство. И всё, что вокруг нас, всего лишь наваждение. Даже эта церковь, — палец Фёдора уставился на облезлый крест на маковке, — всего лишь порождение бесовских машин!
Юрий виновато отвёл глаза. Буйный Фёдор вслух произнёс то, что у самого Юрия давно вертится на уме. Он сам тоже научился читать, а потому прекрасно понял, что это за «виртуальное пространство», «капсула», «базовая локация» и прочие новые слова. Однако, Юрий резко поднял голову, глаза пробежались по лицам односельчан. Быть того не может?
До этого момента Юрий думал, что только он нарушил строгий запрет отца Кондрата, что только он начал пользоваться «внутренними глазами» и научился читать. Однако… Очень многие взрослые и все подростки точно так же виновато отвели глаза в стороны, а кое у кого от смущения на щеках выступил румянец. Неужели получается, что чуть ли не все односельчане, как и сам Юрий, тайком воспользовались «внутренними глазами» и научились читать? Иначе невозможно объяснить, почему они все поняли слова буйного Фёдора.
— Фёдор, остановись! — отец Кондрат сорвал с груди нательный крест. — Глеба не вернуть. Он сгинул в гиене огненной. Но ты ещё можешь спасти свою бессмертную душу!
— Да пошёл ты! Вот тебе, а не спасение, — Фёдор едва ли не ткнул двумя фигами отцу Кондрату в лицо.
Односельчане дружно охнули. Показать фигу, это уже серьёзное оскорбление. А тут, двумя, сразу, да ещё в лицо, да ещё кому! Отец Кондрат от столь несусветной наглости растерянно захлопал глазами. Чтобы какой-то отрок, да ещё на глазах у всей деревни… Но растерянность священника продлилась ровно одно мгновенье.
— Изиды! Сатана! — отец Кондрат взмахнул крестом. — Убирайся в ад! Ибо проклят ты навеки!
— Это вы все тут проклятые, — Фёдор громогласно расхохотался. — Впрочем, можешь не стараться, я сам уйду. И пошли вы все!
Фёдор выразительно махнул рукой. Ну, правильно, Юрий кивнул, после такого оскорбления, делать в деревне ему больше нечего. Если разобраться, то отец Кондрат публично предал парня анафеме. А это самое жестокое наказание, которое только может быть на свете. Или, Юрий нахмурился, уже не самое жесткое? И наказание ли оно теперь?
Между тем Фёдор с гордым видом спустился с церковного крыльца и направился к Порталу. Односельчане молча расступились перед ним. Неужели он сейчас возьмёт и вот так просто уйдёт?
