Жерло душ | страница 11
И будто с неба снизошли
Ответы на все мои вопросы.
Что будет после смерти, друг мой?
Я не знаю. Гниль по рукам идет.
А почему в отличии
Мы от других зверей?
Спроси у них, авось ответят.
И, будто маленькие дети,
Люди начнут гадать,
Желанья представлять,
Да любо убивать.
Зачем же так жестоко
Историю писать?
Вы дайте лучше в тишине
Мир этот изучать…
Какие-то люди всегда парят себе мозги,
«Что же там?» – постоянно думают они,
И даже понять не могут те,
Что дело тут вовсе не в ключе…
Пока одни бьют, другие целуют,
Пока одни душат, другие дарят,
Пока одни гниют, другие цветут,
И это факт – с фактами
Спорить нельзя.
Чтобы понять человека,
Достаточно лишь ему улыбнуться.
Чтобы мир полюбить,
Вполне хватит простой улыбки.
Чтобы к смерти привыкнуть,
Уберите страх, и искренне,
С душой,
Улыбнитесь тому человеку с косой…
Знаете, а ведь есть все же люди,
Которых все мы знаем —
Они на каждой брошюре,
На каждой обложке журнала.
И я им ничуть не завидую —
Завидовать нужно только любви.
Уж лучше со мной будет одна,
Чем поклонников тысячи.
И когда наступит тот самый
День роковой,
Я заберу всю подаренную ее мне любовь
Туда с собой,
Но если вдруг скажут отдай —
Не отдам, бросайте
Прямиком в котел к чертям!
***
Ох Боже мой!
Век мне нет помилованья!
Предав Лана уходом,
К смерти привела!
Не знала, что Лан жив она,
Не знала; и мысли тусклые
Пришли без стука в миг.
Любит Анна Лана, любит,
Но от переживания своего
Та тогда и отказала; теперь молит,
Чтобы жив тот был, чтоб уцелел,
Помиловал его сей мир жестокий…
И даже тогда, под ласковой Луною
Струсила она сказать ему;
Сама себя бранила – как же так?
Раз любишь, так скажи: «Люблю!»
«Я не могу!»
И если Лан умрет, то
Нет мне жизни —
Так уж и быть, умру и я,
Раз по вине моею
Умерла его судьба…
Над телом буду плакать долго,
Мать вспоминая, и прося,
Руку холодной смерти робко
В своих теплых руках держа…
И попивая грустно чай,
Смотря в окно; на серые дома глядя,
Решила выйти та навстречу к ним.
Одела куртку и пошла…
И встретив Лана, здорового, живого,
Та побежала, крепко обняла,
Да и сказала, слезы подтирая,
Милым, тихим голоском:
– Люблю тебя, люблю.
КОНЕЦ.