А главное, я поняла откуда искра в его глазах, которая была оружием против меня в нашу первую встречу. Под которой я стелилась, когда ощущала это сумасшествие. Это и в прям было безумие карих глаз, которого, так не хватало моим зеленым.
Я поняла почему он так сладко пах. Почему был притягательно загадочным. Я же всегда шла к монстрам. Помнишь?
Этот раз был не исключением. В нем не было ничего живого и искреннего.
Все его чувства оказались в наркотиках.
Все это безумие, которое я видела был лишь приход от какого-нибудь дерьма типа ускорителей или эйфоретиков. Со всем этим я тоже познакомилась. И все это сделало хорошенький надлом в моей жизни.
Если бы я была очередной милой со своего района, то могла бы хвастаться тем, что перепробовала множество порошковой дряни и делаю отличные, черт,.., в прочем, не важно…
Подсев на эту убийственную сладость я обезумела. Это грустно признавать, но люди сходят с ума не друг от друга, а от какой-то химической штуки, которая убивает твое сознание.
Шел день за днем. Я забыла свою прошлую жизнь и себя. Отрезала волосы, накупила кучу косметики.Переобулась.Я росла. Окончательно переехала к Таду. Мы жили довольно счастливо, хоть я до конца не знала его.
Мне нравились чертовы наркотики, на которые я нормально так подсела. Оказалось, что я убивала себя, пока он убивал других. Среднестатистическая семья в этой грязной России, если, конечно, союз ребенка-наркомана и шизофреника с кучей разных психологических травм можно назвать семьей.
Мне нравилось, что я нужна ему своим присутствием, хотя он часто оставлял меня одну.
Неделя за неделей.
Месяц за месяцем.
Прошел год.
Дрянь убивала мой детский организм. Решаюсь бросить.
Только в этой стране четырнадцатилетние дети пытаются избавиться от зависимости.
Первая,
Вторая,
Третья-
неудачные попытки
Я понимаю, что в ловушке.
Тад, в свою очередь особо не волновался по поводу этой дряни. Он обеспечивал меня, слушал мои песни, рассказывал о том, как нам будет с ним хорошо. Он много “лечил” меня словами. Он же так любил говорить.
Главной его слабостью было пропадать. Раньше, я подумала бы, что он работает или ездит к своим близким. У нас всегда было много денег, хотя он никогда не рассказывал откуда они. Он научил меня не заботиться о том, как берутся “бабки”, я должна была заботиться лишь о том, как я потрачу эти “бабки”.
Сейчас я, конечно, понимаю, как он доставал деньги и куда пропадал. Его криминальная жизнь, от которой он так щедро оберегал меня могла съесть его на сутки, трое, недели. Я оставалась одна. С наркотиками лицом к лицу.
