–А выглядишь на все 60, – съязвил я. – Как же ты докатился до такой жизни? Есть хочешь? Пошли в магазин, чего-нибудь куплю и ступай с Богом, только тряпку свою черную сними. А то атеистам в глаза бросаешься.
–Не могу снять, – отвечал он.
Почему?
–Я обет давал, типа присяги.
Вот ты даешь, – удивился я. – А сейчас поди таких и не найдешь идейных, как только у православной церкви дела пошли плохо, сразу добрая часть, процентов 30, всех святых разбежались, перекрестились в атеисты и просто стали гражданскими людьми.
–Почему так? Скажи мне, неужели тебе не страшна смерть? А? Не слышу! Вот давай сюда заходи и не теряйся.
Охранник магазина, увидев моего спутника, сразу шагнул вперед и сказал: -«В рясе вход воспрещен и с церковной символикой.» Хотя, кроме рясы, на человеке ничего не было, ни креста, ни шапки. Разве борода подозрительно длинная и нечесаная.
–Постой! А где символика? – удивился я и посмотрел в упор на верзилу в форме.
Тот вяло на меня посмотрел так свысока:
–На спине – собор Серафима Соровского, печать на куртке.
Тут я вспомнил, что, действительно, курточка моя вся разрисованная цветастая, за что она мне и понравилась. Но больно подозрительно он разбирался в названии храма, изображенного на ней. Сто процентов, бывший священник, не иначе.
– Хорошо, а если я ее сниму, а он, – показал на своего горе-спутника, – ее подержит в руках и тут постоит? Тогда можно?
Тот думал с минуту:
–Ладно, только недолго. Если увидит начальтсво, то несдобровать. Земеля, ты где служил? – обратился он к тому.
В Исакиевском…
Я уже не стал слушать разговор двух батюшек, гонимого и перекрасившегося, пошел затариваться продуктами. Как назло, наличных денег было мало. Пришлось идти до банкомата. Потом отстоять небольшую очередь у кассы. И, когда вышел, в вестибюле не застал ни того, ни другого. А моя куртка висела одиноко на вешалке. Сейчас практически никто не раздевается. Ее, может, кто и прихватил бы, все-таки чистая кожа и мех, но вот изображение отпугивает почище всякой сигнализации. Мне еда так не нужна поэтому решил ее оставить тут и вышел на улицу. Куртку нес в руке, на всякий пожарный, иначе кто-нибудь подкрадется сзади и со словами: «Держи, противный попяра! Тебе по заслугам!»…
Вообще, я против любого насилия. И в бога не верю. Атеист, можно сказать, убежденный, но не преследовать же своих оппонентов, как в Средние Века это делала инквизиция, чем же тогда я лучше них или отличаюсь? Воевать нужно разумом, убеждением и здравыми аргументами. А христианская вера, позднее и исламская, на чем построены? На неких общепринятых заповедях, впрочем, которые мало кто полностью соблюдает. Получается, как было в России до революции 2014 года, законы есть всякие писаные, но их никто не соблюдает, все живут по неписаным и после Питерско-Московского переворота отменили полицию, и суды стали жить просто по понятиям. В чем-то я их понимаю. Действительно, если законы не для всех или их можно обойти, дав взятку, то смысл в них какой? Это, как правила игры, если их все время нарушать или вносить удобные на тот момент поправки, а потом отменять их, когда они невыгодны, зачем такая игра? Так, за размышлениями я вышел сначала на Невский, а потом и вовсе на Исакиевскую площадь, приближался чуть по более. Народу в центре было много. А тут и вовсе творилось какое-то столпотворение. Народ возбужденно о чем-то гудел, разбившись на кучки. Я подошел к одной из них и прислушался.
