– Все кудрявые такие тупые или только ты? – прохрипел Серый. – Трус я, потому что так никогда и не решился признаться Башне в любви. Ты то хоть сделал это?
– Пошел ты…
– Не поверишь, собирался, – прохрипел Серый. Он вытащил окровавленными руками ключи и бросил их Кудряшу. – За укреп районом, в квадрате ноль-ноль четырнадцать есть дом с гаражом. С красной крышей, помнишь? Там машина на ходу, батареи целые, два года собирал. Около двух тысяч км на одном заряде, в багажнике раздвижные панели и припасы. Хватит, чтобы добраться до зоны отверженных. Я хотел с Башней рвануть. Все никак решиться не мог. Думал, если сейчас тебя завалю, то точно рвану. Бегите, пока не поздно…
– Нет никакой зоны отверженных, сказки всё это…
– Есть, Кудряш, есть. Думаешь одни мы с тобой что ли такие больные на голову? И нет у тебя больше выбора, – Серый кивнул на камеру, установленную в начале улочки, хрипнул и затих.
Кудряш рванул со всех ног к дому опекунов Башни. Всё-таки утро вечера мудренее. Кудряш больше не терзался мыслями, он нашел свое примирение с тем, кем он является и почувствовал душевный подъем от мысли, что теперь они смогут быть вместе. Ведь если даже Серый, циник и скептик, верил, что зона отверженных существует, то, возможно, и они найдут там свое счастье. Пусть и противоестественное, но счастье.
***
Дорога далась им тяжело. Машина и раздвижные панели не подводили, еды достаточно, дороги были вполне себе удобными, даже две стычки с дикими не вызвали опасений, тем не менее пара впервые так далеко и надолго покинула свой анклав. С каждым месяцем вера Кудряша в зону отверженных слабела. Но путь назад для него закрыт, а Башня… Башня, как всегда, радуется каждому мгновению, когда не надо прятаться и притворяться. Но дорога в неизвестность изматывает любого.
Через несколько месяцев Кудряш начал замечать, что Башня всё больше раздражается.
– Поездка на тебе плохо влияет, – заметил как-то Кудряш.
– И как это? – тон Башни не предвещал ничего хорошего.
– Ты толстеешь, – продолжил Кудряш, – Надо переходить на нормальное питание, консервы и сухие пайки на тебя плохо влияют.
– Но ты же не толстеешь, – тон Башни стал злее.
В голове Кудряша вдруг раздался звоночек. Впервые за всё время знакомства он вдруг понял, что именно должен сейчас сказать.
– Я тебя люблю. Всё будет хорошо, – юноша почувствовал, как ладонь Башни накрыла его колено и крепко сжала.
– Я тебя люблю больше.
– Теперь-то да, на килограммов семь-восемь примерно, – сказал Кудряш и они впервые за долгое время рассмеялись.
