Четыре времени жизни | страница 72
Вчера мальчик спросил – а кто такой Кафка? Чувствуете, да, как у него интеллект растёт – и это всего лишь после четырёх книг. Ну, Оля-педагог давай заливаться соловьём и рассказывать ему про Кафку, и в пример привела повесть «Превращение» (да-да, ту самую, про таракана). Мальчик слушал фабулу, шЫрил глаза всё больше и потом сказал – не, мать, Кафку мне ещё рано. Это было очень смешно :).
«Марсианина» читает. Пыхтит, там же про азот, кислород, углерод, но прям читает. Давеча спрашиваю – Колокольникова [у Дудя] досмотрел? А он – не, я читал.
Читал! Зайчик! Он чита-а-а-ал!!! Ыыыыыы. Ну не прелесть ли?
Следующей книгой будет либо Брусникин, либо исторические романы Акунина к «Истории Российского государства». Что, в общем-то, одно яйцо, только в профиль.
В последнее время зачастили, поэтому
ЛЮДИ МИРА, С КОТОРЫМИ МЫ ЯВЛЯЕМСЯ ПАРТНЁРАМИ (нет, как-то двусмысленно), РАБОТАЕМ (нет, так непонятно, потому что коллеги этим не грешат), ЛЮДИ МИРА – НАШИ КОНТРАГЕНТЫ.
Ради Христа, Магомета, Ишвара, Демиурга, Зевса, Даждьбога, Аматэрасу и Тонакатекутли. Не пишите вы мне по рабочим вопросам в личку фейсбука. Ни этого, ни рабочего, ни какого-либо другого профиля. Пишите только на рабочую почту. Потому что в ней я сижу с ногами минимум 9 часов в течение рабочего дня. А фб открываю в краткие минуты посещения туалета, армянской столовой и нервного глазного тика. Спасибо.
Иногда какая-нибудь программа мне пишет «Извините, произошла ошибка». И я всегда про себя говорю либо «Не извиняю!», либо «Лана, ничо». Мне кажется, это не лечится.
Про живопись
В начале двухтысячных я снимала малосемейку, слава богу, отдельную настоящую квартиру, где и кухня, и ванна, и туалет свои собственные. И даже был балкон, занимавший ровно треть площади ото всей остальной квартиры. Так вот, в ту бытность мне удалось урвать с работы календарь с импрессионистами, которых я любила и тогда, и сейчас трепетной и нежною любовью. Думаю, Катик ещё помнит эти репродукции, наклеенные там и сям по всей хате. Ленуська, кажется, уже не застала их – я делала ремонт и часть «полотен» сняла.
И вот с тех самых пор, скоро уже двадцать лет, я всё ищу одну репродукцию и не могу вспомнить толком, ни как она выглядела, ни уж тем более кто был автором. Кстати, картины не были подписаны (только если не ставил своё имя прямо на холсте) и мне доставляло особое удовольствие запоминать, кто где есть, и потом интеллектуально мучить своих гостей.