– Степан Демидович, как вы так, без предупреждения. У меня полчаса до обеда…
– Да вы меня по-быстренькому…
– Нельзя же без разогрева. Да и я не готовился – подмышки только утром побрил…
– Ну без этого обойдемся. Давайте по-простому, крест и шлепалки. И дилдо поскромнее…
– Степан Демидович…
– Лев Альбертович, спасите! Не доводите до греха, через час с такими долбоебами переговоры – убью же, если пар не спущу.
Я выхожу из темницы, у меня все готово.
Лев смотрит на часы – на меня – снова на часы – на дверь, и поджимает губы. Да, на обед придется мчать, до «Хилтона» путь неблизкий.
– Оплата двойная.
– О чем разговор, Лев Альбертович, – улыбается Демидыч. – Только знаете что, мне бы костюмчик не запачкать, мероприятие ответственное. Можно уж как-нибудь…
У Льва леденеют глаза.
– Рот закрой, – голос тихий, но от него, кажись, пригнулся даже фикус. Звенит оплеуха.
В темницу Демидыч вползает уже на четвереньках.
***
В «Хилтон» я лечу. Лев сидит рядом на пассажирском, откинув голову и прикрыв глаза, но я чувствую, как он напряжен. Растирает правое запястье. Устал. Я мысленно пробегаюсь по оставшимся клиентам на сегодня – любитель ног Эдик, бондажник Степаненко и загадочный русалкодрочер – вроде никого бить не надо, отдохнет.
На верхнем этаже отеля – терраса с рестораном. Здесь зелено и немноголюдно, пускают не всех. Льва проводят за столик в центре, я же пристраиваюсь в глубине. Цены уже знаю, так что быстро делаю заказ и сижу, перемешивая свой платиновый кофе.
Лев не торопится. Выбирает какую-то навороченную хрень, которую я даже распознать по внешнему виду не могу, и ест. Вдумчиво и серьезно. Эффект у процесса гипнотический – не меньше, чем в темнице. Как он подцепляет кусочек вилкой. Как вытирает губы салфеткой. Как обнимает пальцами винный бокал. Движения точные, мужские, в них нет манерности. Рукава свитера поддернуты, видны загорелые предплечья, заштрихованные мягкими белыми волосками. На запястье блестят часы. Лев собран и немного отстранен. Не играет, просто живет, – и эта искренность отзывается не только напряжением в штанах. Хочется смотреть и смотреть.
После главного блюда ему приносят крошечное круглое пирожное, и он отправляет его целиком в рот. Я еле сижу, кровь, подгоняемая кофе, стучит за ушами.
Когда кажется, что хуже уже быть не может, – Лев достает сигареты.
Вообще он не курит, но за большие деньги можно раз в неделю поступиться привычками.
Вжикает зажигалка. Огонек. Сигарета между указательным и третьим. Языком по губам. Немного ждет, предвкушая.
