– Ну да, я просто… я хотел спросить… люди что, в самом деле получают от всего этого удовольствие? И даже от игл и вот этих… с шипами?
– Запомните, Александр, здесь все только по обоюдному согласию. Клиенты просят – я делаю.
– И это… это нормально?
– Хм… Вот вы, Александр, в свободное время чем увлекаетесь?
– Ну… я старые фильмы про самураев смотрю.
– И? Это нормально?
– Хаха, окей, я понял.
– Вот и отлично. Итак, я работаю с клиентами, ваша задача, если у нас все сложится, мне помогать. Кстати, как у вас с английским?
– С английским? Эээ… Да хорошо вроде. Английская школа, потом универ…
– Ну вот вам фразы, почитайте.
– А… зачем?
– Клиент появился. Дипломат. Все нравится, но говорит, у меня акцент, как у русской мафии в боевиках, сбивает. Так что лучше с переводчиком. Ну, читайте.
– Эээ… Такому в школе меня не учили, хаха. Ладно, попробую… Гм… Come here. Now. (Иди сюда. Немедленно.) Гм… Good boy. (Хороший мальчик).
– Поувереннее сможете?
– You're a dirty little whore. Repeat it. (Ты грязная маленькая шлюшка. Повтори.)
– Погромче, не шепчите так.
– You're a slut. Give me three reasons you deserve to be fucked today. (Ты шлюха. Назови три причины, почему ты сегодня заслужил быть оттраханным.)
– Вот уже лучше, продолжайте. Продолжайте!
– You belong to me, you worthless piece of shit! Is that clear? On your knees! You want to come? Beg me! Louder! I said, louder! (Ты принадлежишь мне, бесполезный кусок дерьма. Это ясно? На колени! Хочешь кончить? Умоляй меня. Громче! Я сказал, громче!)
– Спасибо, Александр. Вы приняты. Кстати о самураях… Куросава или Китано?
***
– Доброе утро, класс.
Нестройный хор из двух голосов:
– Доброе утро, Лев Альбертович.
– Садитесь. Начинаем урок анатомии. Записывайте тему: «Строение мужской половой системы». Тема сложная, экзаменационная, для наглядности нам нужен образец. К доске пойдет…
Лев отлично играет, у меня школьные флэшбеки, аж желудок сжимается. А клиент за соседней партой вообще сусликом дрожит.
– Половинкин! Выходи, Борис, спускай штаны и садись на стул. – Широкий жест рукой в черной латексной перчатке. – Будем изучать детали на тебе. – Переводит взгляд из-за круглых очков на меня: – А ты, Белкин, готовься записывать.
Тяну руку:
– Лев Альбертович, а можно я зарисовывать буду?
Учительский взгляд суров, мол, не импровизируй, но я же вижу, как он сжимает губы, чтобы не ржать. Показывает мне украдкой кулак, и я со вздохом киваю. Свинство испортить человеку кайф, учитывая, как я уебался, доставая для антуража парты, стулья и зеленую доску, и устанавливая все это в темнице.
