существо. Я
жил в Г-поле… я и
был Г-полем, в каком-то смысле. На
устройствах боевой рубки моя память очевидным образом отсутствует.
– Но ты… ты можешь хотя бы предположить причину?
– Могу, – в ответном жужжании слышалась неуверенность. – Вряд ли, конечно… но что, если подобное случилось везде?
– Руди? – неуверенность Орма передалась и Джесс. – Твоё мнение?
Руди промолчал, а сам вспомнил парящие города в атмосфере нескольких газовых гигантов, виллы в солнечной короне, «звёздные тропы». Вспомнил – и увидел в глазах девушки отражение вопроса, который боялся задать вслух: не слишком ли человечество полагалось на технологию Г-поля? Что, если пространство устало искривляться? И если так, каким видится «Линдорм» колонистам – корабль, который никогда больше не взлетит?
Чем он им видится? Добычей?
– Нет, – мотнул он головой. – Я не верю! – и, уловив изменение на одном из мониторов, с искренней радостью воскликнул: – Гляди! Они возвращаются!
И впрямь – к кораблю шли несколько колонистов. Метрах в пятидесяти один из них сделал своим спутникам знак остановиться, а сам, подойдя, встал напротив шлюза и протянул руку в миролюбивом жесте.
Джесс и Руди переглянулись:
– Кажется, он предлагает переговоры.
***
Дистальную фалангу указательного пальца Мозаика заместила за четыре минуты.
Затем дело пошло быстрее. Лена и Ян видели это, хотя оба предпочли бы не видеть: там, где повстречались и соприкоснулись две формы жизни, человеческое тело перекипало в Мозаику. Клетки усыхали и лопались внутрь себя, возрождаясь к жизни микроскопическими кубиками: четыре минуты – фаланга пальца; десять – вся кисть руки; восемь – предплечье…
Павел держался очень долго, но потом всё-таки закричал.
Стоило Яну услышать этот крик – что-то в нём надломилось. Вдруг осталась всего одна мысль: «Спасать!»; но прежде, чем он коснулся стены пальцами, чтобы оттолкнуться и лететь к шлюзу, голос Лены остановил его:
– Ты куда?
– Как куда? – не понял юноша. – Вытаскивать Пашку из этой дряни!
– Не успеешь, – спокойно, чуть ли не по слогам сказала женщина. – Мозаика уже на нём… в нём. Пока ты обрастёшь скафандром и спустишься, она продвинется настолько, что придётся ампутировать и руку, и ногу…
– Слушай… – Ян колебался, но недолго. – Если это нужно, чтоб его спасти, то я…
– Поздно, – оказалось, что шёпот корабля может быть безжалостным. – Когда достигнешь Павла, замещение уже распространится на позвоночник.
– Как такое возможно? Что с ним вообще?
