– Черт, что происходит.
Он лежал в просторной белой кровати, в комнате, просторной и хорошо обставленной. Все в интерьере было либо белым, либо нежно-бежевым. Арт не мог сам подобрать такое сочетание для дома, он больше предпочитал темные оттенки. Сенил. Да, Сенил, он как раз любил белый цвет. Может, это какая-то другая его квартира, про которую он не рассказывал? Арт сел на кровати и огляделся. Ну конечно. Панорамные окна. Точно Сенил. А за ними?
За ними была полоса моря. Песочный пляж, чья светлая полоска отделяла что-то вроде палисадника у дома, ведь это был, наверное, дом, от морской насыщенной темной глубины. Шли волны. Это было заметно по изгибающемуся горизонту, белым пенистым гребням и приглушенному шуму накатывающей на берег воды. Откуда Арт пришёл сюда? Как он тут вообще оказался?
– Привет-привет! – Шум в глубине дома, судя по всему, он был таким же просторным и большим, как эта комната по сравнению со старой комнатой Арта. Женский голос. Непривычный. Не похожий на голоса женщин с работы отца. Более глубокий и знакомый. Откуда Арт может его знать?
– Я наконец-то дома! Ты в спальне? – Шаги, сняла обувь, поставила сумку. Зашуршала в другом месте.
– Черт возьми, Господи, да что это еще за женщина? – Арт скорчился, согнулся пополам и закачался.
Нужно найти зеркало. Он вскочил, увидел валяющийся на кресле шелковый халат, "какая безвкусица!", надел его на ходу, глазами хаотично осматривая комнату, и подбежал к письменному столу, над которым висело небольшое зеркало в белой раме с лепниной. Арт заглянул в него.
Поначалу ему не хотелось узнавать себя. Он постарел, точнее, значительно повзрослел. На вид ему было лет сорок. То же у него имя, что и сейчас? В зеркале Арт увидел, как в комнату вошла женщина. Она была поразительно похожа на Катю, только тоже повзрослевшую.
– Дорогой, что ты здесь делаешь? Хватит заниматься нарциссизмом, пойдем обедать. Я как раз заказала нам пиццу.
– Хорошо. Дорогая. – Арт выдавил улыбку ровно так же, как и эти слова.
За обедом женщина рассказывала о работе, она была ответственной управляющей какого-то крупного отдела архитектурного бюро, как понял Арт. В ее рассказе были нескончаемые имена, "наши знакомые" и "наши хорошие друзья, ты их помнишь". Ни одного знакомого имени.
Хоть этот мир и был другим, если только это не была вторая часть одного огромного, но в нем были те же самые проблемы, скандалы и интриги. Женщина напротив Арта, также как и Катя, не любила маслины и поэтому старательно их выковыривала из кусочков пиццы. Несколько раз она назвала его "Артом", значит, все в порядке, он не до конца потерял свою личность. Наконец раздался телефонный звонок, женщина пошла искать в коридоре
