Он писал ей письма. В большей массе своей шуточные записки, пожелания хорошего дня, – приятные мелочи жизни. Никогда он так далеко не заходил в романтику, тогда же он был в ней по плечи, расплывался как в улыбке милыми фразами, комплиментами, стихами. Сложно сказать, нравилось ли это Елене. Она могла долго размышлять о чем-то, философствовать, что-то рассказывать, словно о себе. Но в реальности никто практически ничего о ней не знал, она была тихим океаном, без привычек, без зацепок. Только сплошная соленая вода, как слезы. По слухам потом она обзавелась и новыми друзьями, и привычками, к оттаиванию по весне в том числе. Она стала другой, наверное. Время покажет, в какую сторону поведут ее изменения. Но не к нему, не к нему…
Альбом лежал на коленях.
В первом файле лежала фотография с концерта. Это был джаз, вроде бы. Именитый джаз бэнд, куда билеты было не достать уже за четыре месяца. Но они тем не менее туда попали, по счастливой случайности, как обычно. Кто-то отказался от двух билетов за столиком в восьмом ряду, слева от сцены, которые они сразу купили. Он и Она. Вот и сейчас на него с печатной гладкой бумаги смотрели двое. Он, Арт, довольный, наряженный франт в костюме, только вот бабочки не хватало. И она. Елена. Арт старался сначала рассмотреть самого себя, а потом уже ее, но не получалось. Она была шикарна в совсем взрослом черном платье, без излишеств, простом и изысканном. Тоже улыбаясь, положив одну руку ему на плечо, а другой опираясь на мраморные перила. На следующих страницах бежала половина его жизни: вечеринки, кафе, концерты, спектакли, прогулки, выставки, посиделки дома. Елена в обнимку с Графом; смеющаяся в кинотеатре над прилипшим к носу попкорном; серьезная и тихая на спектакле о
вечном; уснувшая у него дома в кресле после тяжелого дня. Рот приоткрыт, ноги поджаты, волосы разлились по спинке кресла, руки сжимают подушку. Арт помнит, как долго смотрел на нее, но потом отвел взгляд, боясь того, что она проснется и это заметит. Но Елена не проснулась. Ему пришлось разбудить ее через час. Она удивленно и немного испуганно широко открыла глаза, потянулась и улыбнулась Арту. Если бы существовала какая-то кнопка, небесный центр управления временем, который может останавливать и сотни раз повторять моменты… Если бы Арт мог часами смотреть в застывшее очарование ее распахнутых глаз… Если бы.
Арт перелистнул страницу и закрыл лицо руками, положив дневник на колени. Все было перевернуто, закручено, одно прошлое стояло перед ним честным, простым в своей наготе. Дневники вместе с шелестом бумаги соскользнули с колен и упали на пол. Прерванная тишина снова за мгновение отвоевала свои владения.
