Они зашли в Катин подъезд и стали подниматься по лестнице. Второй этаж, шестой, седьмой.
– Стой, давай передохнем немного? – Катя, шедшая перед Артом, остановилась, обернулась. Ее лицо плохо освещалось в свете лампочки где-то на пролет выше.
– Да, давай, конечно. – Он немного летал в своих мыслях, но все равно старался присутствовать или хотя бы делать видимость присутствия, чтобы Катя не обижалась.
Она расстегнула куртку и села на ступеньки. Поправила волосы, что-то переложила из кармана в карман.
– С тобой все хорошо? – Катя посмотрела немного вскользь, хотя могла бросить и прямой взгляд, чтобы не задеть внутреннего беспокойства Арта.
Две тени фигур метнулись в свете вкрученной неверной рукой лампочки.
Катя пыталась нащупать в кармане что-то невнятное и ухватиться.
Кто-то ниже вышел из квартиры, гремя ключами, и вызвал лифт.
Арт пытался успокоить себя игрой гитары в мыслях.
Струны мягко скользили и беззвучно уплывали.
Не получалось даже просто прямо смотреть.
Отводить взгляд, рассыпаться и плыть.
Катя ухватилась за ступеньку.
Она холодная, пробирает.
Словно выкрутили лампу.
Пошел быстрый снег.
Расплывается мир.
Мировоззрение.
Изобилие.
Убыток.
Ничего.
– Да, все в порядке. Я просто немного задумчивый и уставший после киноночи.
– Киноночи? Ты мне не рассказывал про нее. – Катя распрямилась и отпустила ступеньку. Прядь вольготно разлилась по плечу.
– Я ходил с ребятами. Влада, Макс, Сенил, ты их знаешь. Почти всех, кроме Влады.
– Ну, без нее я ничего не теряю, ты сам говорил, у нее ветер в голове. – В полутьме Катя достала, кажется, черную ручку и принялась что-то рисовать на стене.
– Не посветишь? – Снег за окном замедлился, хлопья можно было разглядеть.
– Да, да, конечно. – " Только гони прочь отрешенность, смотри на нее".
Арт подсел ближе и включил фонарик на телефоне. Катя задумчиво рисовала розу, но всем своим видом пыталась дать понять, что она легкомысленна и беззаботна. Ее выдавали глубинные мышцы, которые делали все вдумчиво и кропотливо.
– Нарисуй тоже розу. – Вскинутый взгляд.
– Но я не умею рисовать цветы.
– А ты попробуй, и оно само получится, правда.
– Моя роза будет ужасна по сравнению с твоей.
– Ничего страшного. – " Она всегда будет для меня лучше моей собственной", в мыслях Кати.
– Хорошо, так уж и быть, я попробую. – Арт взял предложенную ручку и неуверенно сделал первую кривую линию. Потом он все же положил ручку, выключил фонарик на телефоне и начал искать картинки роз. Арт выбрал не до конца распустившуюся с нежными полупрозрачными лепестками. Ее кривоватый футуристичный черно-белый портрет скоро появился на стене. Рядом распустилась изящная роза Кати. Арту казалось,
