Выброшу только хранителя, а она… к ней будет уже совсем другое отношение.
Стараясь раньше времени не думать о плохом, закрыл за собой люк и спустя несколько минут заходил в кабину управления. Едва увидев свою хозяйку сидящую на теплом напольном покрытии, кот принялся вырываться и опять оцарапал мне руку.
Разозлился и швырнлв его на пол, прорычав в след пушистому комку, что и хранитель и кот из него получились так себе. Прошел мимо растерянной лайсы, которая нервно оглядывалась ничего не видя вокруг себя. Сейчас я зол и могу причинить ей случайную боль или буду слишком груб. Еще и это мерзкое чувство вновь поднялось во мне тошнотворной волной. Безжалостно подавил в себе порыв отдать очки их владелице. Сначала они мне все расскажут, а потом…
— Колючка, это ты? — зазвенел неуверенный голос лайсы. — Иди ко мне мой хороший, иди, — сильно щурясь, она смотрела прямо на кота и тянула к нему обе руки, на что я только мысленно пожелал ей удачи, с таким характером как у этой скотины, он ни за что не…
Я ошибся. Кот не думая, кинулся к своей хозяйке и принялся мурлыкать? Мурлычущий хранитель!? Она тихо плакала, крепко прижимая к себе хранителя, даже не замечая, что вытягивает из него последние крохи силы, а он позволял ей это, даже не сопротивляясь, чем снова вызвал во мне злость. Подохнет сейчас, а мне потом что делать с безутешной девушкой?
Резко встал из кресла главного пилота и растащил сладкую парочку, не смотря на их крики и сопротивление.
— Лежи и восстанавливайся! — прикрикнул на кота, когда он попытался напасть на меня из того угла, в который я его откинул. — Подохнеш, сделаю из тебя плешивый коврик!
— Пусти, да пусти же ты! Не трогай колючку! Верни мне моего друга! — кричала лайса, извиваясь в моих руках. — Дикарь! Что мы тебе сделали!?
— Только что ты едва не иссушила своего друга до смерти. Прикоснешься к нему в ближайшее время и… так уж и быть, коврик я отдам тебе, — слегка встряхнул ее, избавляя от ненужной истерики и опустился в кресло, усадив девушку к себе на колени.
Остатки моей силы уже привычно полились в бедствие, которое сейчас сидело на мне и тихонько размышляло над сказанными мной словами.
— Как я его иссушала? Нет. Что я у него забирала?
Ее голос был настолько тих, что даже со своим острым слухом, едва смог разобрать слова.
— Ты тянула из него жизненную энергию, точно так же, как делаешь сейчас это со мной, через прикосновения.
Секунда, две, три…
И я, хоть и готовился, но все же, с трудом успеваю поймать эту прыгунью. Долго же до нее доходило. А когда дошло она судя по всему решила, что может убить и меня. Попыталась отстраниться от меня, что ж, это уже хорошо, значит, убивать меня она не хочет. Тогда что? Задержать меня на это планете?
