Определенно это было что-то, что я должна была тоже узреть. И, решив, что я и без сапог не много потеряю, я выскочила наружу — а, все-таки надо было надеть сапоги, потому что лужа прямо перед пологом мне не понравилась. Но было поздно, я уже вляпалась.
Сначала я увидела лошадь — мать честная, дайте две! Тамерлан померк и растворился в моей прошлой жизни как мираж, потому что такого красивого рысака мне не доводилось видеть даже в дорогущих каталогах! Черный, а отливает серебром, это что же за масть такая, грива тоже серебристая, словно седая, весь из мускулов, ноги тонкие и сильные, сбруя стоит как крыло «Боинга», и, собственно, то, что на коне восседала невероятной красоты дама, я уже скушала без особого удивления. Хотя, конечно, было на что посмотреть.
Было ей, я бы сказала, лет тридцать пять, лицо худое, обветренное, загорелое, на фоне томных дам и девиц выделяется сразу и в лучшую сторону, руки словно литые, будто из качалки не вылезает, волосы короткие, темные брови вразлет — и все равно вид царский. И что она и есть рыцарь Доменский, я поняла только тогда, когда прямо над ухом у меня запыхтела Тинкс.
— Представляешь? Первый раз ее так близко вижу! Гроза границы, покорительница драконов, истребительница тьмы! Ох! Лучший рыцарь всего королевства!
«А что, так можно было?» — подумала я, переступая с ноги на ногу. Мокрые, между прочим, ноги, а Тинкс прыгала, натягивая сапог. Второй ногой, уже обутой, она успела угодить в ту же лужу, что и я, судя по запаху.
— Герцогиня! Старшая дочь! — продолжала снабжать меня информацией Тинкс. — Единственная наследница! Ох, я бы к ней пошла в оруженосцы!
— А почему не пошла? — немного растерянно спросила я. Рыцарь Доменский тем временем накрасовалась перед публикой достаточно и лениво вдарила коня крепкими бедрами. Тот послушно направился в сторону королевской ставки, а я только облизнулась на скакуна. Тинкс грустно посмотрела ей вслед, и мне стало понятно, почему ей, а также и мне, наверное, должность оруженосца при этой Чудо-Женщине не светила: за ней шли два деятеля таких габаритов, что я зареклась к ним близко подходить. Придавят, и не по злому умыслу, а просто не заметят. Зачем ей при таких оруженосцах конь, лишние траты только?
А вот Хьюберт у меня, наверное, голодный. Сидит в шатре, тоскует, ждет, пока я ему на блюдечке с голубой каемочкой хавчик принесу. Тинкс уже ускакала, так что я вернулась в шатер, наскоро привела себя в порядок, даже раздобыла кувшин с относительно чистой водой — ноги помыть. Да, ходить тут стоит осмотрительней…
