— Нет, я хочу увидеть ночь Бельтейна.
— Отлично, только не замерзни.
И мы двинулись дальше, вглубь леса, с наслаждением трогая кору деревьев.
А потом стало совсем темно. Но я знала Веренский Заповедный лес, как свои пять пальцев. И Ёрш был рядом. Мне мучительно захотелось, чтобы он опять взял меня за руку, но этого не происходило.
Так мы и шли в темноте, радуясь весне. Вдруг мелькнула какая-то тень.
— Что это? — я сразу же прижалась к сталкеру.
— Не бойся, это поутри. Я же говорил, что они смотрят нам в спину. Чувствую этих тварей.
— Но мы же находимся в разрешенной части леса! Их территории — к северу. А что ты знаешь про этих… гномов?
— Ходят легенды, и я им склонен доверять, про поутри — исконных обитателей Верены. Когда пришли первые переселенцы из Центральной России — пахарь, строитель и аптекарь, с ними заключили договор. Люди обещали построить церкви с серебряными куполами, а также хранить покой на вверенных землях. Красноглазые карлики ушли в леса, псоглавцы — в подземелья, а ведьмы растворились среди населения. Ассимилировались. Потом и светлые зоны появились. Жаль, что сейчас они уменьшаются с каждым годом. А все потому, что люди нарушили договоренности о мире и согласии. Создали Краснокрестецк, связанный с вооружением. И, как теперь выяснилось, затопили целый город. Так и образовались отрицательные эгрегоры — места темной и страшной силы. Хотя, наверное, тень тебе всего лишь показалась.
А потом лес внезапно загудел. Или даже завыл, как брошенный пес.
— Что-то меня пугает эта ночь Бельтейна. Дай руку, Иней. Идем отсюда подобру, поздорову.
И мы пошли, почти прижавшись друг к другу. А я впервые в жизни поняла, что не знаю, где нахожусь. Это сам Бельтейн играл с нами, проверяя на прочность. Я вдруг подумала о смерти и поняла, что лучше уж умереть здесь, чем в каком-нибудь заброшенном доме.
Мы ускорили шаг, а лес все гудел. Хорошо, что Ёрш держал меня за руку. И каким счастьем было увидеть впереди город! Даже такой странный, как наш. Мы зашли в первое же кафе, стоявшее рядом с лесом, и с удовольствием выпили белого вина.
Через окно виднелась железная дорога — граница между миром живых и царством духов. Лес казался совсем не страшным в этом теплом и светлом месте. Приятно было поглядывать на него и беседовать. Ёрш с воодушевлением рассказывал мне про бардов и походы, свои новые песни и чаепития у Асмодея. Мы старательно избегали всех тем, связанных с мистикой. Так и прошел Бельтейн, ночь, когда можно со всей ясностью ощутить полноту и красоту жизни.
