Прошлые баннеры переворачивались тяжелой новостью о смерти олимпийца. Проходя мимо каждого из них, Эми закрывала глаза. А месяц спустя просто любовалась фотографией Якова и, мысленно нарушая обещание, представляла их разговор.
Заседание комиссии пришлось на солнечный ясный день. Лужи уже растаяли, было светло и тепло. Миру было наплевать, что кто-то погиб. А кто-то страдает по погибшему. Поэтому людям стало наплевать на мир – так и создалась экспериментальная комиссия по трагическим случайностям.
–Мы провели обследования, изучили карту Якова. Заключение – если бы не стечение обстоятельств, он прожил бы еще 47 лет, смерть предполагалась естественная, от старости.
Уже не разбирая слов членов комиссии, Эми и мама Якова плакали, обнимая и прощая друг друга.
–Мама, мама, я же говорила тебе! Я же так и знала, мамочка! – Эми трепетала, поздравляла маму Якова и родственников. Друзья облегченно вздохнули и подумали о своем будущем. Система работает. И работает без нареканий.
После того как Якова поместили в аппарат, перестроили работу его организма, прошла еще неделя. Теперь он был настроен, готов к транспортировке.
***
Яков знал, что когда-нибудь попадет сюда. Голова немного гудела после телепорта, в этот момент он подумал, что неплохо бы улучшить комнату перемещения – и поработать над давлением.
Рядом стопкой лежали его гаджеты – телефон, часы и кулон. Из трех земных вещей по подготовленному списку лежали белые кроссовки, с остатками былой жизни и земного грунта на подошве, потрепанная книга Хемингуэя «Острова и море», и шкатулка с ключиком – подарок бабушки. Он открыл папку “For Huygens” и включил видео.
В комнате развернулся экран, он увидел свое лицо и услышал голос. Но голос уже был будто чужой, – слишком веселый, слишком беззаботный. Новоиспеченный Huygen попробовал улыбнуться. Не получилось, что ж. Этот и некоторые другие навыки недоступны. В записи Яков рассказывал о себе, со смехом и как будто до конца не веря, что он это увидит. Мужчина сверился с информацией, понимая, что ничего не забыл, и, отмечая про себя, что специалисты переделали его идеально. Он смотрел вдаль своего изображения, зная, что в определенный момент на него вдруг накинется Эми и задушит в объятьях. После этого они, конечно, снова поссорятся. “Ничего, все люди ссорятся. Самое главное, что мы миримся” – повторяла Эми. Он же только грустно пожимал плечами, думая о том, что это неправда. Парень сожалел, что покинул землю и человечество, находясь в конфликте с девушкой и так и не разобравшись в отношениях. И не позавтракал мамиными блинами. Вспомнив о маме, он попытался отследить чувство боли и горечи где-то внутри, но так ничего и не ощутил. Несмотря ни на что, он знал, что их связь не разорвалась и маме от этого проще. Он знал, что мама с бабушкой, хоть и всегда критиковали игры с Богом, вскоре включат камеру, и наберут его номер. Таймер начнет отсчет: 59:59. Ведь людям запрещалось долго общаться с Huygens, постепенно связь сходила на нет – с одного часа в день – до нескольких минут в неделю. Это нужно было, чтобы исключить зависимость от общения и дать возможность человеку жить своей жизнью. Многие были против таких запретов, но строго им следовали, боясь нарушить правило и вообще остаться без связи с погибшими. Исключение составляли дети – с ними можно было разговаривать много-много часов. Родители погибших детей все равно потеряли себя, с ними такая схема не действовала.
