– Что тогда ты от меня хочешь? – перекрикивая ночной уличный шум, произнес ее парень.
– Да как ты не можешь понять, – вмешалась я, – она хочет с тобой расстаться!
На тот момент от их пустых несвязных разговоров у меня уже кружилась голова. Эти двое явно друг друга не слышали. Или не хотели слышать.
– Нет! – хором ответили оба.
– Я люблю его и хочу быть с ним, – жалостливо шептала девушка, смотря в мои шокированные глаза.
– Ничего не понимаю, – сказала я. – Если ты так хочешь быть с ним, почему ты пыталась от него сбежать?
– Я тебя люблю, слышишь! – Она обращалась уже не ко мне. – Мне надоело, что ты меня постоянно ревнуешь и в чем-то подозреваешь.
– Зачем ты мне тогда врешь? – Громкость голосов в их разговоре набирала обороты.
– Потому что… – Она всхлипнула. – Как ты не понимаешь?! Я такая, какая есть. Это не переделать. И я стараюсь меняться ради тебя. Но каждый раз, когда я ошибаюсь, ты унижаешь меня. Я понимаю, что у тебя была не такая жизнь, что тебе чужды тусовки и клубы, что ты не пьешь, не куришь. Но я так жила! Я такой была! И не хочу стыдиться своего прошлого.
Она расплакалась, и мне ничего не пришло в голову лучше, чем просто обнять бедняжку. Ситуация, и в правду, очень похожа на мою. Вот только эта девушка не понимает, что с годами ничего не изменится. А я не смогу ей сейчас этого объяснить.
Осознав свою беспомощность в данной ситуации, – зритель же не может изменить ход спектакля, – я вызвала такси и направилась на работу. Ночные фонари слепили зрачки. Как же хочется спать…
Утром я не хотела открывать глаза. Было ощущение, что мне все приснилось. Но повседневная рутина не ждет. День начинается с чистого листа, преподнося новые уроки. Может, когда-нибудь я научусь играть в жизнь.
Все это время было для меня адом на земле. Невозможно представить более тяжелой борьбы, чем бой с самим собой. Все, что я тогда сказала Бессу и так и не сказала Хэнку, крутилось вокруг меня, как ураган, раскачивая нервную систему. Я сознательно отрезала все пути к отступлению и стала сама себе страховкой. Вот только тросы у меня не очень-то надежные. Жила днем сурка, закинув Бесса и Хэнка в черный список. Конечно, мне иногда хотелось узнать, что они думают, что делают и как повернулась их жизнь теперь, но, вечно оглядываясь назад, невозможно двигаться дальше. Дом – работа – дом. Я никуда не ходила, кроме, разве что, продуктового. Сотворила для себя тюрьму из огромной квартиры в Парусе и своего рабочего стола. В этом заточении мне нравилось. Постепенно все, что я делала перестало иметь смысл. Выпендриваться было не перед кем. Отдалилась от семьи, а друзей у меня никогда и не было. Гуляла по шумным улицам, рисовала, рассматривала людей и отдавала 99% времени работе.
