– Да, вот только не надо так больше говорить.
–Пойдем, отведу тебя в комнату.
–Я сама дойду.
Когда зашел в таверну, Грина уже поднялась на второй этаж. Хотел пойти следом, но дорогу преградил все тот же паренек, которому я рассказывал про систему. Вернее, что бы я с ней сделал при встрече.
–Ты наврал мне, что вы брат с сестрой. А я видел, как вы целовались.
–Ну и что? А ты, наверное, Кондратий – младший, которому Грина хотела при встрече *морду набить*. Но она уже ушла спать, так что сам тобою займусь.
Развернул *младшего* спиной, схватил за воротник и подтащил к барной стойке. Кивнул бармену, чтобы налил пива. На душе было погано, пиво выпил, даже не заметил как. Кондратий все время дергался, пытаясь вырваться.
–Крепче есть что-нибудь? – Бармен утвердительно кивнул и двинул в мою сторону еще одну кружку. Я отпил сразу несколько длинных глотков и чуть не задохнулся. В кружке был такой же напиток, что и в Филиной деревне. 75 градусов!
Все гномы в таверне восхищенно смотрели на меня. Перешептывались
– Это он! Тот самый!
Пленник, наконец- то вырвался, оставив в моем кулаке воротник и, выхватив топор, попытался рубануть. Одной рукой перехватил его руку с оружием, второй поднес к губам кружку и допил ее до дна. После чего, даже не поморщившись, начал искать взглядом табурет. Не нашел. Тогда крутанул *топорщика* и пнул. Сильно пнул, поглядел, как тот летит в толпу гномов и как там сразу началась драка. Взгляд выцепил вдалеке табуретку, но, добраться до нее сразу не удалось. На пути встал какой- то гном. Схватил его за- грудки, рванул. Кожаная куртка порвалась в нескольких местах. Из под нее показались полоски синей рубашки. Что –то мне это сильно напомнило из древности.
– За ВДВ, заорал я. – Мочи!
– Кого мочить? – подскочил ко мне с ведром пива бармен.
Отобрав у него ведро, надолго припал к нему губами. Пиво оказалось все то же, 75 градусное.
– Всех мочи, – выдохнул, отдавая ведро обратно. – И где здесь фонтан?
Дальнейшее уже было смутным. Вроде бы влез на бочку , выбил из нее пробку. Уселся сверху, на вырвавшуюся струю пива. Но взлететь не смог. Потом, устроил турнир по разбиванию себе об голову глиняных пивных кружек. Потом на спор, выпил еще одну емкость с 75- градусным. Потом погас свет, мигнуло и я, уже в опустевшей таверне, борюсь на руках с барменом. В углу сидит и плачет Грина. Ее слезы, прямо на ресницах превращаются в изумруды. А оба Кондратия сидят рядом и ловят эти камни. Хотел рвануться к ним, но бармен не выпустил руку, потянул ее, и у меня очень сильно заболело плечо. Вернее, оно и до этого болело.
