– Ну, вот посмотришь…
– А сегодня их не было?
– Держи карман шире! Вон, в тени твоего болида прохлаждаются.
– Русские?
– Да не-е-е… Судя по шевронам – поляки.
– Отлично, я сейчас при них какого-нибудь таракана сожру, как в проекте «Звезды в Африке»!
– И нарвешься на приключения.
Виктор был прав – провоцировать допинг-офицеров было себе дороже. И тут Брай решился сказать то, над чем мучился со вчерашнего дня.
– Слушай, Влад, а почему мне отдали твою стартовую позицию в финале?
– Как тебе? Я же был лучше в квалификации. Опять проделки Тиберия?!
– Сходи и посмотри стартовый протокол в олимпийском офисе. Я стою выше тебя…
– Стремно!
–А мне не стремно! Я повожусь с боликом пару часиков, а потом сгоняю в комитет по делам и узнаю.
– Спасибо.
Брай уже направился к своему голубому болиду, когда услышал:
– А мы тебя все равно в финале заделаем!
Брай улыбнулся: ему нравились близнецы Кастро-Вачовски. Нормальные, зачетные пацаны. Недавно Влад в сердцах сказал, что если продует олимпиаду, то станет соревноваться с девушками. На что Виктор заметил: «Давай, Влад, я всегда мечтал о сеструхе. Тебе даже фамилию менять не придется!»
Когда Брай проходил по площади Пьера де Кубертена, на которой расположился уютный восьмидесятиэтажный особняк олимпийского и паралимпийского комитетов, над городом зависла гигантская шахматная доска с глазами вместо черных клеток. На доске ничего не было, но периодически одна из клеток открывалась как обычная дверь, из нее выходила фигура, к примеру, слон или пешка, не торопясь проходила к другой клетке-двери и скрывалась внутри доски. При этом в небе как будто что-то тикало, а глаза по очереди моргали.
Брай несколько минут понаблюдал за «игрой», покрутил пальцем у виска и вошел в олимпийский особняк. В приемной главы департамента олимпийской космической программы Тиберия стояла тишина. Дремала старенькая секретарша Изольда, в углу сопел фанатично преданный космическим гонкам Король сосисок. В миру его звали Лукой Ефимовичем Тире, а помпезное прозвище он получил за то, что его тридцатилетний шаттл чем-то напоминал хот-дог. Впрочем, надо признать, что кличка отражала и его успешную торговлю фастфудами, поэтому форма ракеты являлась своеобразным рекламным трюком Короля сосисок.
В приемной и кабинете Тиберия Брай всегда испытывал двойственное чувство. С одной стороны, на стенах в пышных рамах висели портреты великих олимпиоников всех времен, с другой стороны, на каждой картине обязательно присутствовал автомобиль или чемпион рекламировал гоночные аксессуары. К примеру, вот знаменитый марафонец Абебе Бикила держит в одной руке атлас автомобильных дорог Африки, а другой прижимает к груди шлем пилота «Формулы-1». И что?
