и прочей бормотухой
3 были непритязательного дизайна и не представляли какого-либо интереса для местных «коллекционеров». В цене были этикетки от импортного алкоголя, даже в потрёпанном состоянии, так как они были интереснее и ценились куда выше местного розлива.
В конечном итоге братья включились в это хобби и тоже начали поиски бутылок с заморскими этикетками. Отец Маленького отнёсся к этому с пониманием, и даже помог ему с приобретением некоторых из них, покупая время от времени кубинский ром или венгерское бренди. Один раз даже достал где-то бутылку корейской водки с женьшенем, но она не понравилась ни родителю за мерзкий вкус, ни Маленькому за примитивный дизайн этикетки.
Так всё и шло своим чередом, пока не произошло событие, в корне перевернувшее весь тренд данного вида коллекционирования. Рано утром, когда Маленький только добрался до дома на Базе, его сразу схватил старший брат и, ни слова не говоря, повёл к тому же Сашке Клёпанному, делая при этом такой загадочный вид, что интрига прямо сквозила в его глазах.
– Да что случилось? – пытался понять суть происходящего Маленький. – У меня маковой росинки во рту с утра не было. Поели бы сначала…
– Потом поешь, ничего с тобой не случится… – только и услышал в ответ.
Придя к Сашке, Большой коротко сказал:
– Показывай!
У тут у Маленького округлились глаза, а сам он остолбенел: на столе у Сашки лежали новёхонькие этикетки от вин, прямо из типографии. Они были яркими и красивыми. Такими красивыми, что аж за душу брали, в общем, произвели на него аналогичное впечатление, как ситечко на Эллочку-людоедку из «12 стульев» или как, по утверждению авторов этого произведения, старая банка из-под консервов на людоеда Мумбо-Юмбо. Серьёзное, короче, впечатление.
Но ещё их было много, этих этикеток. Пара десятков разных видов точно. И не по одной штуке, а по пачке каждого типа. Причём в каждой пачке этикеток на глаз было несколько десятков. Это было богатство! Нет, это было неслыханное богатство! Никакие этикетки из-под редких вискарей, снятых с помощью пара, с отмытых от грязи бутылок, не шли ни в какое сравнение с этой прелестью! Это ведь целая революция, низводящая в прах все прежние ценности в данном виде коллекционирования. Как сказал один из классиков по этому поводу: «Всё что раньше было принципиально, сегодня стало совершенно не принципиально» и жизнь для Маленького с этого момента начала свой новый отсчёт.
На Большого зрелище произвело не меньшее впечатление, так как он только тяжело сопел и ничего не говорил, но по глазам было видно, что состояние шока охватило и его мозг.
