– Я сдаюсь! Не стреляйте! – ночь исторгла из себя зычный голос Александра, – со мной ребёнок! Если вы не тронете её и моих друзей, я не буду сопротивляться!
«Чем он будет сопротивляться? У него же нет никакого оружия!» – подумал Ларк.
– Друзей?! – повторила озадаченная Шана.
– Обещайте, что ребёнок останется со мной! – кричал Саша.
Ему не отвечали. Потом Ларк и Шана услышали тихие голоса.
– Идёт! Я не буду сопротивляться! – долетел до них громкий голос Александра и Ларк понял, что это он прощается с ними.
Шаги постепенно стихли, где-то далеко заревели двигатели вездехода, словно рычала сама пустыня, но вскоре затихли и эти звуки, растворившись в Великой Пустыни.
– И правда ушли! – сказала Шана, шумно выдохнув. Ларк почувствовал, что спина его стала мокрой от пота.
– Думаешь, мы его ещё увидим? – спросила девушка.
– Мне кажется, да, – отвечал Ларк неуверенно. И почти сразу вслед за этим он осознал, что хочет вновь встретить этого большого, глуповатого, доброго человека. Костёр почти догорел, Ларк подбросил в огонь ещё кристаллов и они ярко вспыхнули. Контуры песчаных холмов запылали оранжевым огнём, рассвет был уже близко. Привалившись к его плечу Шана задремала, от неё исходило притягательное, зовущее тепло и ему стало приятно и спокойно на душе. «Мы обязательно увидимся!» – думал он.
Ларк сидел на коленях и согнувшись почти пополам смотрел на рукоятку ножа торчавшую из его правого бедра. Брюки пропитались кровью, она продолжала течь по ноге в ботинок. Сознание только что вернулось к нему и вместе с ним пришла боль. В это ранее утро в каменном колодце он необычайно остро ощутил своё одиночество. Ему очень хотелось поплакаться кому-нибудь. Желательно, конечно, Шане, но он не мог. В последнее время он сам себя удивлял. Никогда раньше он ни о ком не заботился так, как об этой девушке. Даже о своём отце. Собственно говоря, с отцом у него были довольно прохладные отношения. Своё отношение к Шане, он объяснял самому себе тем, что дал обещание её деду, хотя в глубине души отлично понимал, что дело совсем не в этом. По отвесным стенам скал пробежала тень и выглянуло солнце. Ларк тяжело дышал. «Кажется, отпустило!» – подумал он с облегчением. Этот приступ был уже не первым, каждый раз он боялся, что причинит Шане вред. Он практически полностью терял связь с реальностью, его захлёстывали животные чувства, ему хотелось жрать и трахаться. И тогда он причинял себе боль, чтобы вернуть себе своё сознание. С каждым разом эта боль должна была становиться всё сильнее. Он всерьёз думал о том, чтобы покончить с собой. Хотя это было довольно глупо, так как эти приступы, очевидно были предвестниками его скорой мучительной смерти. Больше всего он боялся придя в себя увидеть рядом растёрзанное тело Шаны. Он понимал, что должен уйти, как можно дальше от неё, но всё не мог решиться на это. «Нужно успеть встретиться с Александром!» – думал он. Эта навязчивая мысль преследовала его постоянно. Пока ещё ему удавалось справляться с этими приступами, но они повторялись всё чаще и каждый раз он боялся, что больше уже не вернётся в нормальное состояние. Со стоном он вытащил лезвие из своей ноги. Несколько секунд он сидел кривясь и скрипя зубами, потом забинтовал бедро, крепко стянув глубокую рану. Тяжело встал подавив стон и прихрамывая пошёл по узкому тоннелю к пещере. Шана спала. Угли в очаге ещё тлели и в помещении было тепло. Ларк сел на свою постель и стал смотреть на неё. Она разметалась во сне, застиранная футболка, обнажила круглое бронзовое плечо. Ему стало так обидно, что он больше не сможет быть вместе с ней. «Прости старик, но похоже это всё что я смог для неё сделать!» – подумал он. Шана открыла глаза, заморгала и повернулась к нему.
