– Это верно, – покорно согласился Ларк
– Они дали задаток? – просил он.
– Тысячу, – отвечала Шана, заглянув в лежавший между бумаг конверт.
– Ладно, – недовольно пробурчал Ларк.
– Насколько вы договорились?
– На десять.
– Что?! Они не заплатят!
– Знаю, что не заплатят, но мне нужно было сделать вид, что я им поверил и жадность совсем меня ослепила.
– Тут написано, что мы должны атаковать броневик! Это самоубийство! Я выброшу эти бумаги?
– Не торопись, – остановил её Ларк.
– Что? Ты и правда хочешь это сделать? – поразилась Шана.
– Будь я на самом деле этим самым Демоном Пустыни, я бы взял тысячу и смылся! Но я не он!
– Это точно! Ты идиот! Думаешь ты не уязвим что ли? – возмутилась Шана.
– Знаешь, если бы они знали кто я, они ни за что не согласились бы иметь со мной дело! Скажи это большая удача, что мы нашли труп этого «демона»! – задумчиво сказал Ларк.
– Ты не ответил на мой вопрос! – продолжала настаивать Шана.
– Шана, послушай меня! Дело тут не в деньгах! Я просто чувствую, что это очень важно! Мы не должны упустить этот шанс! – Ларк обернулся к девушке и заговорил горячо, стараясь быть убедительным.
– Как же важно! Просто думаешь захватить этого человека, а потом продать его! – отвечала Шана немного смягчаясь.
– Может и так! То есть и это тоже! Неизвестно сколько я ещё протяну! Мне нужно оставить тебе какие-то деньги!
Шана отвернулась, чтобы он не увидел как она закусила нижнюю губу и побледнела.
–Согласись, очень странно, что они платят такие деньги за какого-то человека! – продолжал Ларк.
– Действительно странно, – согласилась Шана, она повернулась к Ларку, на лице её было всегдашнее насмешливо равнодушное выражение.
– Но как ты собираешься это провернуть?
– Есть у меня идея! Для начала завтра прокатимся в деревню заражённых! Я хочу поговорить с Кали.
Шана поморщилась.
– Но имей в виду, я против! – сказала она.
– Я понял! Но ты ведь мне поможешь?
Шана фыркнула.
– Садись, давай!
Ларк полез в кабину. Усаживаясь рядом с девушкой он сказал:
– Не бойся, я не собираюсь умирать! Во всяком случае пока. Я пообещал старику, что буду заботиться о тебе!
– Идиот! – щёки Шаны залила краска, она так резко захлопнула фонарь, что едва не прищемила Ларку пальцы.
Броневик раскачивался на песчаных ухабах, его ребристый пол временами становился под углом почти в 45 градусов и тогда единственному пассажиру тюремного отсека приходилось упираться ногами в борт, чтобы не упасть. Так как он был высокого роста это получалось у него без особого труда. Вместе с ним песок шурша летал от одного борта вездехода к другому. «Здесь всюду песок!» – думал пленник с раздражением. На нём был всё тот же мешковатый балахон, под которым виднелся хороший комбинезон, напоминающий скафандр. Руки его были скованы спереди наручниками, вездеход выровнялся и это позволило ему улечься на спину. Он закрыл глаза и задумался. «Меня везут в Колонию номер 4. Не уверен что мне туда нужно, – думал он, – можно конечно сейчас сбежать, но что если там мне всё-таки удастся встретиться с кем-нибудь из их руководства. Я уже больше месяца тут болтаюсь, но так и не разобрался до конца, как у них всё здесь устроено и самое главное почему всё так. Люди за пределами Оазисов голодают, а по моей информации, запасы провизии довольно значительные. Не могу понять, почему они это допускают!». Потом он подумал о том что его могут и расстрелять, как однажды это уже здесь происходило после подавления забастовки на алмазных шахтах. Он вспомнил, как стоял у покрытой следами пулевых отверстий, забрызганной кровью стены. Перед ним расстреляли уже четверых и он был пятым в этой очереди. Он стоял и смотрел на нацеленные в его грудь стволы, за закрытыми забралами невозможно было разглядеть лица солдат. Вставшее из-за чёрных гор солнце ударило его по глазам и он невольно прищурился. Что-то внутри него самого не могло поверить, что его жизнь окончится так глупо. Он подумал о Кате, представил себе, как она сидит в плетёном кресле-качалке на веранде их дома, очень далеко отсюда, так далеко, что это даже сложно себе представить. И пока винтовки целились в него он начал прикидывать расстояние в миллионах километров, потом перевёл их в мили, потом в ри, солдаты всё медлили, а потом прибежал низенький немолодой офицер и расстрел отменили. Броневик несколько раз тряхнуло и он замедлил ход.
