Взгляд этих глаз. Полуразмыто
И возбужденно горячо.
– Я есть апофеоз любовный,
Истома сладкая внутри,
Иной, настолько Грех греховный,
Вам в этом мире не найти.
Зовут меня и Блуд, и Похоть,
Разврат, Распутство – это я!
Грешить совсем не так уж плохо,
Когда душа полна огня.
Желанья пламя всеохватно,
Преград достойных нет ему,
Он не отправится обратно,
В бездонную пустую тьму.
Один лишь миг его рождает,
Один лишь взгляд дарует сил,
А после память пробуждает
Того иль ту, кого вкусил.
И свет погас, туман нагрянул,
Забрал Распутства Грех с собой,
Потом не торопясь отпрянул,
Оставив вновь манеж пустой.
***
Выходит фокусник на сцену,
Одет в богатый он костюм,
Себе он точно знает цену -
Перчатки, котелок, парфюм.
И начинает из карманов
Тянуть цветастые платки.
Он полон весь одним обманом,
Но хитрости его сладки.
Народу нравится минутный
Дурман и тайна колдовства.
Им каждый трюк и фокус смутный
Даруют каплю волшебства.
Монетку достает из уха,
И вслед за ней еще одну!
А хватит фокуснику духа
Заполнить ими всю страну?
Но золоченые монеты
Все не кончаются. Сей Грех,
Нарушив всех богов запреты,
Лишь издает безумный смех.
– Я – злая тварь! Я – Алчность, Жадность!
И деньги для меня – весь мир.
На сердце сладостная слабость,
Когда в руках держу сапфир!
Рубины, серебро, бриллианты!
Они мои! Я – их король!
А к фокусам мои таланты
Дают над золотом контроль!
Пока вы, зрители, здесь спите,
Я ваши деньги украду.
Еще «спасибо» мне скажите,
Что только деньги с вас возьму!
И никому, пусть буду в клетке,
Я не верну свое добро!
Из уха достаю монетки
И золото, и серебро…
Безумный фокусник размылся,
Он очертанья потерял,
В тумане сером растворился,
И золото с собой забрал.
***
Последний Грех выходит смело
На цирка проклятый манеж.
И за свое пустое дело,
Перерождение невежд,
Опять берется вдохновенно.
Дед старый с флейтою во рту
Змее плетет проникновенно
Мелодию, ее судьбу.
И кобра капюшон болотный
Раскрыла, мутные глаза
Вдруг отразили страх животный
В своих пылающих слезах.
А заклинатель все играет,
Что музыка рождает в нем?
Не боль, не память. Он скучает?
Нет, он змеею увлечен.
А, может, внеземное чувство
Его тревожит в этот миг?
Поэтому таким искусством
Сам овладеть сумел старик?
– Я погибаю год от года,
Как жалкий цвет я сохну днем,
А под вечерним небосводом
Сжигаем времени огнем.
Да, плоть слаба, глупа, не вечна.
Душа все время молода,
И в праздности своей беспечной
Проводит сладкие года.
Ах, как хочу я стать змеею!
Ее завидую судьбе:
Она всегда была собою,
Верна всегда сама себе.
