Иргил его темнейшества не переставал умилять и радовать. Не успела войти в спальню, как он бросился ко мне, забавно виляя коротким хвостом и, счастливо тявкая, стал проситься на руки.
Соскучился, лапочка.
А вот пернатый демонстративно отвернулся, всем своим видом показывая, что чхать он хотел на меня, как на хозяйку.
Ладно. И не с такими договаривались. Встречались мне капризные клиенты, которых не устраивало ни то, ни это, но я и к ним находила подход. А уж с птицей и подавно сумею договориться.
— Мы остановились на…
«…на том, что псевдопринцесса собиралась меня отпустить», — закинул удочку пернатый.
— Увы, но я не страдаю провалами в памяти, — тут же его разочаровала.
«Тогда и продолжать нечего», — нахохлился вредина.
— А я для тебя кое-что купила. — Я кивнула Абель, и та приблизилась к столу, чтобы водрузить на него золотую клетку.
Она заняла всё свободное место, и в отблесках множества свечей смотрелась выгодно и эффектно. Мне даже показалось, что глаза у ворона засверкали.
Но увы, лишь взглянув на потенциальное новое жилище, иргил отвернулся.
«Я о свободе прошу, а не о новой тюрьме, девочка».
Ну точно вредина.
— А я и не говорила, что буду держать тебя при себе вечно. Только до конца отбора. Мне бы очень пригодился такой мудрый и смекалистый помощник. Ты для меня бесценная находка!
Ворон примолк. Ну то есть он и до этого молчал, общаясь со мной лишь телепатически, что вызывало у Абель некоторые сомнения в благополучии моей психики.
— Всего пара-тройка недель, и станешь свободным. А я тебя в это время обещаю кормить, лелеять и любить.
«Не надо меня любить! — фыркнула птица. — Я по жизни одиночка и не желаю обременять себя никому не нужными привязанностями. И тебе не советую. Но ты, Саша, без меня и правда долго не продержишься… Раскусят тебя в два счёта, но с моей помощью, может, и сработает».
Уже сработало!
Клетка иргилу явно понравилась, он не переставал косить на неё бусиной-глазом. А лесть окончательно склонила чашу весов в мою сторону. Больше не возражая и не ерепенясь, ворон перебрался в новый домик. Я не стала закрывать дверцу: для того, чтобы вернуть птице свободу, нужно было разорвать образовавшуюся между нами какую-то там связь. А для этого недостаточно просто открыть форточку.
Пока ворон перепрыгивал с жердочки на жердочку, осматриваясь в своих новых владениях и заинтересованно поглядывая на полные кормушки, я спросила:
— У тебя есть имя?
«Само собой, девонька! Оно есть у каждого высшего иргила».
