А его темнейшество у нас, оказывается, прогрессор!
— У тех, у которых ещё осталась магия.
Король кивнул и улыбнулся, как мне показалось, слегка загадочно.
Мы вышли на одной из мощёных дорог, что лучами разбегались от парадного входа. В парке было тихо, по-видимому, шли занятия. И действительно, стоило нам приблизиться к замку, как из распахнутых окон первого этажа донёсся звучный голос преподавателя, рассказывающего что-то про формулы и внутренние источники силы.
Интересно! Я бы и сама была не прочь поучиться в таком месте, хоть уже и оставила позади студенчество. Может, здесь имеются и обладатели такого же, как у меня дара?
— Заглянем внутрь? — Савард выставил вперёд руку, предлагая за неё ухватиться, и мы не спеша направились к ступеням парадного входа.
— Почему вас называют Жестокосердным? — озвучила я вопрос, который уже давно не давал покоя, и почувствовала, как напряглась у меня под ладонью рука мужчины. — Вы не производите впечатление жестокого человека.
Немного властного — этого у него не отнять. Но владыка ведь как-никак. Статус обязывает, да и воспитание накладывает отпечаток.
— На заре своего правления я столкнулся с теми, кто не желал видеть во мне короля. Пришлось на время стать жестоким и даже безжалостным, задавить не одну дюжину пауков и вырвать жало у нескольких змей. Иначе бы Тенебрия погрязла в войне.
Интересно, что именно вызвало недовольство знати? Это ведь своих приближённых он называет змеями и пауками. Я уже хотела продолжить удовлетворять своё любопытство, когда перед нами сами собой, словно по волшебству (а может, так оно и было), распахнулись двери университета, и жестокосердный наш с улыбкой проговорил:
— Ну что ж, начнём экскурсию, дэйя.
* * *
Как ни прискорбно это признавать, день в компании его темнейшества не только пролетел незаметно, но и оставил массу приятных эмоций и впечатлений. До определённого момента… Савард оказался довольно интересным собеседником, обаятельным мужчиной и тем, с кем просто приятно проводить время.
После прогулки по университетскому острову, мы заглянули ещё на один, известный населявшими его мастерами-стеклодувами. Чего только в тамошних лавках не было! Поражающие воображение статуэтки из цветного стекла и даже целые скульптуры, вазы, картины, кубки — я почти почувствовала себя туристкой, вместо другой страны посетившей самобытный уголок другого мира.
Удивительно было наблюдать за тем, как его темнейшество общается со своими подданными так, словно они были его добрыми знакомыми, а они, вместо того чтобы падать ниц перед ним от почтения и благоговения, с удовольствием с ним болтают. Да, робеют, да, теряются, но не боятся и радуются его вниманию.
