– Что ж убегаете от меня, детки милые? Так летите гусями-лебедями к самому небу! Я ли вас не любил, не лелеял?! А ты, жена моя милая, стой там, где стоишь: ни ко мне не воротишься, ни с детьми не уйдёшь!
Сказал так и скрылся в пучине. Море тут же затихло, улеглось. А на берегу вместо детей – стая гусей-лебедей жалобными голосами кричит, шеи тянут да крыльями по воде полощут. А Аринушки нигде не видно: стоит только на берегу избушка, коей раньше не было, а по стенам её слёзы катятся. Заколдовал жестокий царь Аринушку: превратил её в избу деревянную. Стоять ей теперь тут, с места не стронуться: ни с детьми улететь, ни к отцу с матерью вернуться, ни в царство Морское!
Немало времени прошло, а только пролетала над тем местом баба Яга на метле. Увидала она избу у самой воды и гусей-лебедей на крыше, удивилась. Подлетела поближе, гуси ей и рассказали о своём горе. Пожалела Яга Аринушку с детками и говорит:
– Нет у меня такой силы волшебной, как у царя Морского, но помочь вам помогу. Не век же вам у воды маяться!
Вытащила Яга из передника две сухие ножки куриные, посыпала на них пеплом огневым, сбрызнула их своею кровью, поплевала три раза. Потом выдернула у гусей-лебедей по пёрышку и всё это в узелок крепко-накрепко завязала да под избу подложила.
– А теперь, – говорит, – Спать ложитесь! Утро вечера мудренее.
Раным-рано солнышко над морем поднялось. Встрепенулись гуси-лебеди, проснулась и Яга. Глядят, а у избушки выросли курьи ноги! Избушка на них по берегу похаживает, ставенками похлопывает, дверью поскрипывает.
– Ну, вот и ладно, – говорит Яга. – Вот и хорошо! А теперь ступайте, горемычные, со мной: вместе будем век вековать да беду бедовать. Авось когда и сумею вас расколдовать.
И отправились они в леса дремучие, в болота тягучие: Яга на метле летит, за ней гуси-лебеди, а избушка на курьих ножках по земле ковыляет.
Так и стали они вместе жить-поживать да горя не знать. Может и по сей день живы…
